На фронтах Первой мировой - стр. 35
Начнем с того, что русская Ставка изначально переоценила свои силы, уверенная в безусловной победе. Иначе чем можно объяснить распыление сил и средств уже на начальном этапе. Часть соединений оставлялась прикрепленными к совершенно второстепенным крепостям, а силы усиления, в том числе вновь формируемая 9-я армия, нацеливались сразу на Берлин. Первое сражение с немцами под Гумбинненом только подкрепило такую уверенность. При советской власти по известным причинам долгое время умалчивали безусловную, блестящую победу русских войск в Гумбиннен-Гольдапском сражении. В полный голос об этом говорилось лишь в книге Н. Н. Яковлева «1 августа 1914» и, как ни странно, в работе польского историка Барбары Такман «Августовские пушки». Сейчас мы бросились в другую крайность, вознося не совсем заслуженно не только Гумбиннен, но всю Восточно-Прусскую операцию. Операция все же «не заладилась» с первых дней. Это замечают все исследователи, включая так любимого неофитами А. Керсновского. 1-я армия Ренненкампфа перешла границу неравномерно. 3-й корпус бывшего многолетнего директора пажеского корпуса генерала Н. А. Епанчина вырвался далеко вперед. Два корпуса отстали. Все корпуса шли вслепую. Основная масса кавалерии, в том числе гвардейской, под командованием Хан Нахичеванского сосредоточилась бессмысленной массой на правом фланге. На левом наступала одна кавалерийская дивизия Гурко. Кстати, только она вела так необходимый войскам разведывательный поиск. Неудивительно, что неожиданно атакованная всеми силами немецкого 1-го армейского корпуса генерала Г. фон Франсуа 27-я дивизия 3-го корпуса понесла досадные чувствительные потери. Ренненкампф приостановился, но уже к исходу 19 августа все же вышел к Гольдапу, Гумбиннену и направил конницу Хана Нахичеванского в обход немецкого правого фланга. А тут новая досада. У речки Инсер Хан натолкнулся всего-то на ландверную бригаду. Вместо маневренной атаки, способной в несколько минут разметать германских ополченцев, кавалеристы спешились и целый день вели упорный бой, пока немцы не отошли сами. Лучшая в мире кавалерия так ничего и не сделала, да еще и обнажила правый фланг 3-го корпуса. Кстати, единственным достижением боя стало взятие немецкой батареи и захват двух пушек конногвардейцами под командованием тогда еще ротмистра барона Врангеля. Того самого. Гумбинненское сражение началось на следующий день. Встречное сражение, что характерно для всех почти боев и сражений начального периода войны.
Генерал фон Франсуа, окрыленный успехом, убедил командующего армией генерала фон Притвица устроить русским Канны. Своим корпусом он намеревался ударить по правому флангу русских, по левому наносил удар 1-й резервный корпус генерала фон Бюлова. В центре же наступал 17-й корпус генерала Макензена. Классическая схема на бумаге. На поле боя войска Франсуа сумели только потеснить дивизию генерала Лашкевича, да и то из-за отсутствия поддержки со стороны конницы Хана Нахичеванского, о чем мы уже говорили. Одна охватывающая клешня сразу оказалась подрубленной. Вторая на другом фланге у фон Бюлова так и не разжалась. Русские не только стояли здесь насмерть, губительным огнем сметая целые батальоны атакующих немцев, но и успешно контратаковали. А в центре с корпусом Макензена случился настоящий конфуз. Дадим слово Н. Н. Яковлеву: «Под Гумбинненом русские корпуса, имевшие 64 тыс. человек, столкнулись с немецкими силами в 75 тыс. человек, имевшими и тяжелую артиллерию. Подогретые шнапсом и патриотическими воплями, немцы в сомкнутом строю под барабанный бой грудью двинулись в атаку – защищать имущество прусских юнкеров. Топали как на параде, выставив штыки-ножи (вспомните предвоенный немецкий полевой устав