На Фонтанке водку пил… (сборник) - стр. 93

Так вот, во время этих триумфальных гастролей сама Тамара Ханум намекнула мне, не пора ли, мол, возвращаться домой, а министр культуры Узбекистана предложила как своему что-нибудь поставить в Академическом театре драмы имени Хамзы.

Поэтому я для Ирика и он для меня значили не только то, что значили сами по себе, и в наши отношения входило не только общее прошлое, но и то, что одному и другому мерещилось в светлом будущем.

Мы были корешками узбекской рассады, заброшенными судьбой на Японские острова, чтобы встретиться и помечтать о том, какие новые побеги мы можем пустить там, откуда появились.

– Знаешь, Воль, – сказал Ирик, – мы с женой решили в самом начале, что в любой загранке будем жить как дома и есть тоже как дома… Моя мать была особенно щепетильна в приготовлении еды: все должно быть натурально и чисто…

Ирик готовил свой любимый стейк на сковороде и был необыкновенно внимателен, подсыпая разные доли разных приправ, следя за процессом по часам и по запаху, потирая руки в предвкушении результата. Японской микроволновке это дело он не передоверял…

– Тут наши живут довольно обособленно, – продолжал он, – на первых порах было совсем тяжело… И мы однажды попали на такое посольское собрание, где разбирали семью, которая кормит своих детей консервами…

– Это мне знакомо, – сказал я, – хотя мы, конечно, не дети…

– Вы в загранке от случая к случаю, – прощающе сказал Ирик, – а мы здесь живем. Так вот, эти ребята из Союза завезли несколько ящиков консервов и весь год бомбили бедных детей только ими… Конечно, дети заболели, их пришлось лечить, тут и выяснилось… Это на нас произвело такое жуткое впечатление!..

– А у нас был случай, – сказал я, – когда мы играли в Праге, в «Театре на Виноградах», а наш директор все речи перед чехами заканчивал текстом: «С глубоким славянским поклоном…» При этом он едва кивал головой, так что сам «глубокий славянский поклон» выглядел неубедительно… И вот дело идет к концу, и на последнем банкете один наш актер ему советует: «Геннадий Иванович, скажите так: с глубоким славянским поклоном “Театру на Виноградах” от “Театра на консервах”».

– Смешно, – сказал Ирик и принял лекарство.

Я уже знал, что в Пакистане он заработал язву, а в Афганистане – орден.

– Вот мы с тобой в Ташкенте встретимся и там приготовим настоящий ош. – «Ош» по-узбекски значит «еда».

– Что ты принимаешь? – спросил я.

– Гастроинтестинал, – сказал Ирик. – Зачем тебе?

– Помогает? – спросил я.

– Вскрытие покажет, – сказал Ирик. – Вообще-то это хорошее лекарство, не химическое, а натуральное. Китайское. У тебя что, тоже язва?