На далеких окраинах. Погоня за наживой - стр. 98

Навстречу, не спеша, ехал всадник, по-видимому, ничего не знавший о происшедшем. Увидев беглецов, он остановил свою лошадь и озадаченно смотрел, стараясь сквозь пыль разглядеть скачущих.

Перлович был у себя на даче эту ночь, он сводил счеты и писал накладные для отправки своего товара на передовую линию. Захо и другой какой-то купец из маловажных только что вышли из сада и садились на лошадей, они приезжали к Перловичу посоветоваться о каком-то особенном торговом обороте: им хотелось поприжать туземных купцов, учинив один из замоскворецких фортелей, и они думали втянуть сюда Перловича, да только тот не мог ответить им ничего более или менее определенного, не потому, чтобы хотел уклониться от предложения, а просто потому же, почему у себя в одной из накладных он машинально написал вместо «для отправки в Яны-Курган – двести коробок сардин малого формата; четыре ящика мадеры № … и т. д.» – «ведь связала же судьба с…» Но тут же спохватился, разорвал испорченную накладную и посмотрел на гостей такими глазами, в которых самый недогадливый мог бы ясно прочитать: «А не пора ли вам по домам, гости почтенные? Мне теперь совсем не до торговых оборотов и замоскворецких фортелей».

– Ты ничего не заметил? – спрашивал Захо своего товарища, тяжело влезая на седло и умащиваясь.

– Это насчет чаю-то?

– Нет, не то, а совсем другое… Мне вот уже второй день кажется, что, судя по некоторым признакам, Перлович или рехнулся, или близок к этому.

– Ну, вот!

– Да, так. У Хмурова тогда: он думает, что его не видели, а…

– Это под окошками-то?

– Да.

– Это действительно странно. Да вот и теперь: чай готов, посуда подана, Шарип и вина принес: потому, немного понатерся уже и знает, что нужно, три часа сидели, а он и не предложил…

– Да ты бы сам налил.

– Неловко.

– А счет-то хмуровский как подмахнул.

– Как?

– Вверх ногами.

– Гм, смотри, скоро подмахнет где-нибудь «Фердинанд восьмой»^>1 – ну, и баста.

– Диковинное дело!

Едва только уехали купцы, Перлович бросил свою работу и посмотрел на часы.

– Половина третьего, никак уже светать начинает, – подумал он. – Черномазый дьяволенок! – произнес он громко.

– Эге! – отозвался Шарип, показываясь до половины в двери.

– Что тебе нужно?

– Тюра звал сейчас.

Перлович махнул отрицательно рукой и стал наливать себе чай в стакан.

– Неужели они его задержали? – думал Перлович наполовину про себя, наполовину вслух, – это было бы скверно, станут допытываться… не хотелось бы…

– Тюра, – начал опять Шарип у дверей.

– А?

– Самовар… – показал рукою сарт.

Перлович забыл завернуть кран, вода бежала на табурет, с него лилась на ковры и по сакле распространился беловатый пар.