На далеких окраинах. Погоня за наживой - стр. 77

Караван, гуськом, верблюд за верблюдом, медленно тащился по ущелью; вьюки поминутно цеплялись за острые выступы скал, особенно в тех местах, где с одной стороны дорога висела над крутым обвалом; робкие животные жались к противоположной стороне и рвали о камни полосатые тюки. Верблюдовожатые перебегали от одного верблюда к другому, выручая их из беды; караван-баш (глава каравана), совершенно черный в мохнатом бараньем малахае, сидя на горбах переднего верблюда, пронзительно ругался и по временам издавал дикие, громкие, ободрительные вопли, вероятно, имевшие на верблюдов магическое действие, потому что, после каждого подобного возгласа, длинные шеи подымались, головы, увешанные цветными кисточками и погремушками, глупо, вопросительно смотрели, ворочаясь по сторонам, и животные поддавали ходу.

Не доходя подножия сахарной головы, караван остановился: началась обычная работа развьючиванья.

Батогова сняли с верблюда. Сафар с узбеком переговаривались о чем-то шепотом, поглядывая на пленника.

– Пускай лучше тут побудет пока, – говорил Сафар.

– Стеречь нужно, – говорил узбек.

– Ну, конечно.

– А там лучше, оттуда, небось, не вылезет.

– Куда они еще меня хотят запрятать? – грустно подумал Батогов, которому слышна была большая часть совещания.

– А как не выдержит?

– Этот крепок.

– Того, раз, помнишь, всего на сутки спустили, а околел.

– Этот не околеет, да ведь мы скоро вернемся.

– Смотри, чтобы не вышло по-моему. Четвертые сутки возимся с ним, а сдохнет – какие барыши будут?

– Что же, этим, что ли, отдадим его?

Узбек покосился на киргизов, все еще возившихся около своих верблюдов.

– Хороши сторожа: тогда только его и видели.

– Да ну, пожалуй, спустим, – согласился Сафар.

– Спустим, – подумал Батогов и задрожал всем телом от невольного ужаса, охватившего его при одной только догадке, куда это собираются его засадить.

Он знал о существовании особого рода подземных тюрем^>1, вырытых в виде грушевидного колодца с узким отверстием наверху. Кто раз попал туда – оттуда, без посторонней помощи, не выберется: руками не прорыть эту кремнистую земную толщу, кверху не выползешь по этим выгнутым, сыпучим стенкам, и воздух, и свет едва проникают туда в одну небольшую дыру. Гниль и нечистоты густым слоем накапливаются на вонючем дне, мириады паразитов кишат в этом тесном пространстве, никогда, со времени начала своего существования, не очищавшемся.

Только азиатская лень и крайнее пренебрежение к участи и даже жизни заключенных могли изобрести эти адские тюрьмы. Да, в них, действительно, сторожить не надо. Можно совсем забыть о спущенном туда пленнике, можно даже забыть принести ему пищи и воды. Ну что за беда, если околеет? разве ждут от него больших барышей – ну, тогда, пожалуй, вспомнят и снова вытащат полумертвого на свет Божий.