На арфах ангелы играли (сборник) - стр. 48

Он немного успокоился, но уже вскоре вновь запылал едва сдерживаемой злобой – от нахлынувших мыслей и чувств он весь преисполнился энергии, распрямился, стал светлее лицом.

– Они думают, что только страх и безысходность сделают народ преданным, послушным. Однако народ уже не тот, что был раньше. И чем больше его пугают, тем смелее он делается.

– Это вы о себе. Чтобы так чувствовать, надо пережить то, что пережили вы. Надо обладать вашим характером и умом, Борис Алексеич, – сказала она, не надеясь уже хоть как-то его утихомирить.

Но он продолжал.

– Ты видишь перед собой заветную цель. Говоришь о ней смело и в счастливом ослеплении даже не замечаешь того, что злодейка-фатум тоже видит эту цель и предназначила уже её тебе назло совсем другому, совсем, может быть, и не достойному её…

– И тут в вас начинает говорить честолюбец, правильно я поняла эту запутанную коллизию? – попыталась перевести разговор в шутливое русло Наталья Васильевна.

– Нет, не верно. Просто во мне проснулся аадам.

– Кто?

– Человек. Видишь, как всё просто? Ты когда-нибудь изучала арабский язык?

– Нет.

– Радуйся – ты теперь знаешь первое арабское слово – аадам. То есть тот, который из Эдема.

– А Ева тогда что?

– Ева – это «небо», потому что произносится «хава». Разгадка этой библейской шарады проста – человеку необходимо небо, а небу нужен человек. И вот когда во мне проснулся человек, меня снова потянуло на слезы – как в детстве. Вот в чем лютая подлость жизни! – он глубоко и горько вздохнул. – Ладно, хватит, живи и наслаждайся летом. Ибо здесь, в этом опоскуженном крае, с некоторых пор время кануло в лету, его подменило пространство, постоянное и безбрежное. Скажи, где-нибудь ещё в мире ты видела такие восходы, такое небо? Высокое, опрокинутое всё целиком над твоей головой, небо, где горизонт присутствует со всех сторон, по кругу! И ничто его не застит! То-то же – нигде! Он вздохнул, и воздух с тяжелым свистом вырвался из его впалой груди.

– Здесь и вправду очень красиво. Замечательно! Я даже слов таких не нахожу, чтобы выразить – как.

– И не надо. Не в словах дело. А если эти поганцы ещё несколько недель не будут озорничать в космосе, то и погода до конца лета продержится.

– Это так влияет? – спросила она, поглядывая на небо – начинал накрапывать предрассветный дождик.

– Ещё как! После каждого запуска – кавардак в природе. Вот если бы землю не тревожили, климат не менялся бы веками. Тут один привез видеокассету из Саранска – фильм «Армагедон». Бред собачий, тебе скажу. Если бы и впрямь комету расстреляли ракетой, сместился бы центр тяжести системы, и земля погибла бы не от осколков кометы, а совсем по иной причине. Начались бы такие штормы и ураганы по всему лицу земли, что от всего человечества не осталось бы и воспоминания…