Мышка для олигарха - стр. 33
Егор всемогущий! Сарказм родился в моей запаниковавшей голове. очевидно, чтоб привести в чувство...
Выдохнув, я сделала попытку взять себя в руки. Ведь разговаривать, когда у тебя все поджилки трясутся, некомфортно, и все, что ни скажешь, будет неубедительно. Но молчать – еще хуже.
- Я так понимаю, выбора ты мне не оставил. Значит, будем жить, как раньше, только тебе не надо будет исполнять супружеские обязанности.
Думала, что этим облегчу существование, но опять просчиталась. Егор опасно прищурился, желваки заиграли на скулах, но он не дал выхода своим эмоциям. Ответил спокойно, даже с ленцой, и от этого стало еще страшней.
- Выбор – это лишняя головная боль. А мне не нужна жена, которая вечером заявляет, что у нее голова болит. Супружеские обязанности я буду выполнять тогда, когда захочу и как захочу. И да, мне неприятно, что ты собралась отказаться от секса. Это прямо плевок в душу.
От этих слов у меня перехватило дыхание. Я в изумлении хлопала глазами, не в силах переварить услышанное. После подслушанного разговора про курочек я думала, что вот он, верх цинизма и наглости, но это были даже не цветочки. Скорей крохотные бутончики. А вот это уже ягодки. Ядовитые ягодки.
Кое-как продышавшись, я едва выдавила:
- Ты, правда, считаешь, что я лягу с тобой в постель после твоих девок?
- Давай без пафоса! Ты уже догадалась по помаде на рубашке, что я не самый ярый поборник морали. Каким уродился. И тем не менее спала со мной. Так какого черта ты сейчас мне мозг выедаешь?!
А ведь он был прав. Я пряталась за иллюзию неведения, надеясь, что как-то рассосется. Потому что слишком страшно было остаться на улице с ребенком, потому и делала вид, что ничего не происходит. И сейчас мне ответить было нечего.
- Молчишь? Правильно. И заруби себе на носу: буду брать тебя, когда захочу и как захочу.
Ну вот, детка, добро пожаловать в свой персональный ад…
У мужа слово с делом не расходится. Я окончательно переселилась в детскую, но Егор, придя домой навеселе, буквально вытаскивал меня из кровати и нес в бывшую нашу супружескую спальню. Был груб, агрессивен, причинял боль и оставлял синяки.
Я тогда поняла, что долго так не протяну, потому что уже была на грани нервного истощения…
Хотя сейчас, в этом отеле, где я только –только начала оттаивать, прошлое настигло меня, накрыло с головой, снова утащило в бездну страха…
Что будет, если Черкасов обнаружит меня раньше, чем уедет?
Этот страх, смешавшись с болью нахлынувших воспоминаний, выплеснулся новым потоком слез. Я ревела почти в голос, не боясь, что кто-то услышит. Всхлипывала, вытирала слезы, и снова ревела.