Мятежная Анжелика - стр. 30
– Это с королем-то? – воскликнула Анжелика, неожиданно задрожав. – Это невозможно! При наших отношениях он никогда не отступится, да и сама я…
Она нервно сжимала и разжимала пальцы. Он подумал, что теперь она стала более нервной, чем прежде. Но, с другой стороны, более спокойной. Более ранимой и более неуязвимой.
Анжелика вообразила длинную галерею, по которой она идет, вся в черном, под злыми и насмешливыми взглядами придворных, а король стоит с тяжелым взглядом и невыносимо величественным видом, свойственным его холодному лицу. Коленопреклонение, слова клятвы верности, поцелуй преданности… А потом, когда они окажутся наедине и он подойдет к ней как к врагу, чтобы возобновить то сражение, о котором он никогда не забывал, и любыми способами добиться победы, что сможет она ему противопоставить?
В ней нет даже той глупой юношеской гордости, этих доспехов неопытности, которые могут оградить от влияния чувств.
У нее слишком богатый опыт плотских наслаждений, чтобы не почувствовать все разнообразие тайной гармонии любви, и она уступит властному призыву, который подталкивает женщину, стремящуюся к подчинению, к покоряющему ее мужчине.
Столько мужских ласк, столько пережитых желаний и борьба за свое прекрасное тело превратили ее в женщину до мозга костей.
До такой степени в женщину, что теперь она способна наслаждаться сладостным унижением.
И Людовик XIV, этот тонкий психолог, не мог этого не знать.
Чтобы привязать к себе прекрасную мятежницу, он отметит ее каленым железом, как клеймят королевской лилией преступников королевства.
Из деликатности она скрыла от Молина возникшие перед ней видения.
– Король неглуп, – сказала она с разочарованной улыбкой. – Затрудняюсь объяснить, Молин, но стоит мне оказаться перед королем, как это случится… А я не должна этого делать. И вы знаете, Молин, почему… Я могла бы провести всю жизнь рядом с рыцарем, которого полюбила и который избрал меня своей дамой… И моя жизнь не состояла бы из череды дней, отмеченных страданием, тщетным ожиданием, убитой в зародыше радостью и тревогой. И вдруг, после ребяческого и опасного заблуждения, наступает самое глубокое понимание – понимание того, что есть нечто, чего нельзя вернуть. Жив он или мертв, наши дороги разошлись. Он любил других женщин, как я любила других мужчин. Мы предали друг друга. Наша совместная жизнь прервалась в самом начале, и случилось это по вине короля. Я не могу простить. Не могу забыть… Я не должна этого делать, это стало бы худшим предательством, я лишилась бы всех возможностей.
– Каких возможностей? – прервал он.