Мясной Бор - стр. 9
Нет, только не это! Последствия могут быть самыми непредвиденными. А ведь ему должно предвидеть все… Не думалось, что Сталин способен еще сопротивляться. Да, затянулась кампания на Востоке…
Гитлер почувствовал вдруг прилив бешеной ярости. Ему хотелось ударить кулаком по столу и что есть силы заорать, выставить вон этих напыщенных снобов. Он едва сдержался и тяжело задышал. Это все они… Подвели его рассуждениями о колоссе на глиняных ногах. А теперь плачутся, сетуют на морозы, бездорожье, фанатизм русских солдат. И просят разрешения на отход. А тут еще этот фон Лееб, старая кляча. Видите ли, ему тяжелее, чем другим… «Это мне, мне тяжелее, чем всем вам, вместе взятым!» – Гитлер дернул плечом, глянул исподлобья на командующего группой армий «Север» фон Лееба, прибывшего утром в Ставку для доклада, склонил голову к левому плечу и вопросительно уставился на генерала Гальдера:
– Что там у них?
Начальник Генерального штаба понял, что речь идет о положении в группе армий «Север», ответил:
– Боевые действия временно прекращены. Температура воздуха – минус 42 градуса по Цельсию.
– Славные дивизии вермахта капитулируют перед генералом Морозом, – усмехнулся Гитлер. – А русские что, разве они не мерзнут?
– И русские мерзнут, мой фюрер, – сказал Гальдер. – Правда, пассивность с их стороны мы объясняем и подготовкой к наступлению на волховском участке. Еще в декабре служба радиоперехвата установила существование нового крупного штаба, который активно вышел в эфир. Теперь мы знаем точно, что русскими создан новый, Волховский фронт. Видимо, он возьмет на себя руководство общим наступлением противника. Сейчас в составе этого фронта четыре армии. Командует ими Мерецков.
– Тот самый? – быстро спросил Гитлер.
И он вспомнил, как трудно было ему расстаться с мыслью, что теперь, когда Тихвин у него в руках, перерезан последний рельсовый путь к Ладоге. Еще немного – и вермахт соединится с Маннергеймом. Тогда – смерть и забвение ненавистному Петербургу, источнику большевистской заразы. Тихвин у него отобрал Мерецков.
Генерал Гальдер сделал неопределенный жест рукой, потом кивнул. Гитлер невразумительно буркнул. Наступило тягостное молчание. Никто не решался нарушить его.
Фон Лееб сидел, неестественно выпрямив спину, и делал вид, что происходящее здесь, в малом кабинете фюрера, предназначенном для разговоров в узком кругу, его не касается. Он твердо решил уйти в отставку и сейчас держался из последних сил, накапливая энергию, которая могла бы противостоять магнетизму Гитлера. Фон Лееб знал о существовании особого дара фюрера убеждать, подавлять волю других и готовился к поединку.