Мы живые - стр. 18
Маленькие язычки пламени замерцали на глянцевом фоне кромешной темноты за большими убогими окнами без занавесок; крохотные огоньки танцевали на полированных изгибах мебели ручной работы, оставляя в тени разорванную парчу; отблески огня переливались в тяжелой золотой раме единственной картины на стене, оставляя в тени саму картину – портрет Марии Петровны двадцатилетней давности: ее изящная ручка покоилась на плече, словно выточенном из слоновой кости; она насмешливо куталась в вязаную шаль, которую живая Мария Петровна конвульсивно стискивала поверх дрожащих плеч, когда начинала кашлять.
Поленья были сырыми; чахлое голубое пламя, замирая, бегало по полену, постреливающему струйками едкого дыма.
Кира сидела у камина на шкуре белого медведя, утопая в густой мягкой шерсти; ее рука нежно обвила огромную, свирепую голову чудища. С детства она обожала так сидеть. Когда она приходила в гости к дяде, она всегда просила рассказать историю о том, как он убил этого медведя, и, счастливая, хохотала, когда он пугал ее, говоря, что медведь сейчас оживет и съест непослушных маленьких девочек.
– Ну, – произнесла Мария Петровна, протягивая руки к теплу огня, – вот вы и в Петрограде.
– Да, – проговорила Галина Петровна, – мы опять здесь.
– О, Пресвятая Богородица! – вздохнула Мария Петровна. – Сейчас иногда так трудно представить себе будущее, ради которого стоило бы жить.
– Трудно, – отозвалась Галина Петровна.
– Ну, ладно, а каковы планы в отношении девочек? Лидия, дорогая, ты совсем уже барышня. Все еще свободна сердцем?
Улыбка Лидии не была благодарной. Мария Петровна вздохнула:
– Теперь мужчины такие странные. Они не думают о женитьбе. А девушки? В Иринином возрасте я уже нянчила сына. Но она и не мыслит о доме и семье. Академия художеств для нее важнее. Галина, ты помнишь, как она портила мне всю мебель своими проклятыми рисунками, не успев вылезти из пеленок? Ах, Лидия, а ты думаешь учиться?
– У меня нет такого намерения, – ответила Лидия. – Слишком большое образование – это неженственно.
– А Кира?
– Смешно подумать, что крошке Кире уже пора в университет, не правда ли? – сказал Виктор. – Прежде всего, Кира, ты должна будешь получить трудовую книжку – новый паспорт, ну, ты знаешь. Тебе уже за шестнадцать. А затем…
– Профессия так полезна в наше время, – торопливо продолжила Мария Петровна. – Я думаю, почему бы не послать Киру в Медицинский институт? Женщины-врачи получают такие прекрасные пайки!
– Кира – врач? – усмехнулась Галина Петровна. – Ха, маленькая себялюбивая Кира чувствует отвращение к физическим ранам. Она не поможет даже больному цыпленку.