Мы вышли покурить на 17 лет… - стр. 23
В Москве Олег Григорьевич шесть лет. Если бы спросили его былые институтские товарищи: «Чем вообще по жизни занят, Олежа?» – он бы огляделся с изумлением и испугом, точно ребёнок, проснувшийся в лесу, и шёпотом признался: «А хер его знает. Ничем, наверное…»
Олег Григорьевич работает менеджером по персоналу в ОАО «Новые технологии». Раньше в советских учреждениях такая должность называлась «кадровик». Полина Робертовна дразнит его «старичком-кадровичком», хотя сорокалетний пухлявый Олег Григорьевич, разведённый мужчина без вредных привычек, выглядит гораздо моложе злой и тощей, как черкес, Полины Робертовны.
Встречи происходят на «Динамо», у Полины Робертовны. У неё своя двухкомнатная квартира в сталинке. Досталась по наследству от номенклатурной бабки. Олег Григорьевич снимает однушку в Печатниках. Когда въезжал, стоила семнадцать тысяч в месяц, потом двадцать, а вчера подняли до двадцати двух…
– Жаловаться – это не по адресу, Олежек! Это вон туда, это – нахуй! – Полина Робертовна указывает пальцем на дверь, подразумевая подъезд, улицу, метро и так далее, до самих Печатников. – Я тебе сопли вытирать не нанималась! Хули ты меня прям с порога грузишь?! Зайти не успел, а уже наготове шаечка с говном. Олег, дорогой! У меня своих проблем выше крыши!.. – голос сорванный, хриплый. Ощущение, что не говорит, а кричит.
Олег Григорьевич обижается:
– Как так можно? Что за отношение? Я сейчас повернусь и уйду…
Но не уходит, просто кружит по кухне, бормочет, цыкает, возмущается.
– Слушай, Олег, прекращай пыхтеть! Надоело!..
После близости Полина Робертовна курит в кровати, пепельницу ставит поверх одеяла, прям на свою мальчишескую плоскую грудь:
– А хочешь, объясню, почему так с квартирой произошло? Хочешь? А потому, что ты – тютя бесхребетный! Не умеешь себя жёстко поставить, вот он (имеется в виду владелец конуры в Печатниках) и ебёт тебя в жопу без майонеза (оскорбительный заменитель вазелина)!
Несправедливо. Ну, или справедливо отчасти. Всем же в Москве поднимают цены – на то и кризис. Олег Григорьевич не исключение. И кто ж виноват, что общение малых мира сего складывается из ничтожных горестей: где и когда обругали, поимели, обсчитали?.. Жизнь виновата…
Олег Григорьевич раньше про другое рассказывал: о дочери, которая в Омске осталась, – как растёт, учится. Полина Робертовна с полгода слушала, а потом с улыбочкой заметила:
– Ты только не обращай внимания, что я зеваю. Просто такая увлекательная информация… Что, ты там говорил, у неё по алгебре?..
Про Омск Полине Робертовне было неинтересно, про друзей омских, удачливых коммерсов, тоже неинтересно.