Мы просто люди - стр. 40
В начале 2000-ных, биотехнологическая компания предложила генетически модифицированные новшества для индустрии и сельского хозяйства, чтобы удовлетворить постоянно растущие потребности девятимиллиардного населения Земли в продовольствии.
В годы, предшествующие катастрофе, генетическая инженерия сделала поразительный рывок в науке (особенно медицине), сельском хозяйстве, робототехнике и, да, в строении человека.
Вопрос об этичности таких экспериментов возник, когда ученые приступили к моделированию человеческих изменений и разработке сильнодействующих лекарств.
Таша вспомнила, как в колледже профессор Фанквера читал курс лекций на тему «Киборги среди нас» об умопомрачительных геномных технологиях и генетически модифицированных органах. На одном из слайдов участники Паралимпиады со всевозможными инвалидностями пересекали финишную черту. Выражения их лиц Таша помнила до сих пор.
– Среди нас уже живут киборги. Мы заменяем коленной и тазобедренный суставы, устанавливаем кардиостимуляторы и слуховые аппараты. Да, мы занимаемся и трансплантацией органов, но очередь нуждающихся в ней так велика… Так почему бы не посмотреть дальше и не дать им шанс? Пожилым людям, чьи сердца и мозги изнашиваются? Ветеранам и этим спортсменам?
Фанквера указал на слайд и продолжил:
– Как только в продаже появляется новейшая модель телефона, мы тут же приобретаем ее. Почему бы не обновить наши органы и не жить вечно? Ксенотрансплантация – это ключ к будущему.
Ташу потряс его подход. По ее мнению, независимо от результата, межвидовая трансплантация органов была неприемлемым и неэтичным актом. Общественное мнение, направленное против трансгенного генома и вмешательства человека, не было чем-то новым. В прошлом защитники животных публично протестовали против испытаний на животных, лабораторных работ над ними и генетических изменений. Но после глобального изменения климата и, как следствие, Мясного Шока, количество домашнего скота на планете гораздо сократилось. Пастбища требовали ухода, и мясо скота стало редкостью, не говоря уже о том, чтобы использовать его для получения генетически модифицированных органов.
Джейкоб сразу же поверил в концепцию Фанквера. Джейкобу было всего двенадцать лет, когда его мать умерла от рака печени. Семь лет спустя его отец лишился руки после несчастного случая на ферме. Выбор биомеханического инженерного факультета был для Джейкоба принципиальным. Фанквера говорил его языком.
– Ты не понимаешь, – кипятился Джейкоб после лекции. – Ты молода и совершенно здорова. Но есть люди, для которых единственный шанс остаться в живых – это пересадка генетически модифицированных органов. Это направление науки надо было развивать еще вчера.