Мы ненавидим всех. Месть - стр. 29
Вот такой диагноз. По мне, так полнейший бред.
Я никогда не нуждался во внимании отца. Я просто хотел, чтобы меня перестали сравнивать с братом и позволили жить свою собственную жизнь свободно. Последнее, кем я хотел стать, – чьей-то копией. Но мой отец до сих пор отчаянно пытается слепить из меня клона. И что больше всего меня бесит – для этого во мне есть все задатки: благодаря брату, я с детства чертовски хорошо играю в этот ебаный баскетбол.
– Я приказываю, Дарио. Открой эту дверь немедленно! – жесткий командный тон отца бьется о деревянный массив подобно ударам его кулака. – Ты, черт возьми, разбил машину, что обошлась мне в целое состояние! И думаешь, я не догадался, что ты специально разгромил ею мой рекламный щит? Гребаный щенок. Открывай! Повторяю последний раз!
– Блядь… – тихо выругиваюсь я и перекатываюсь набок, стаскивая свое тело с кровати.
Натянув по пути боксеры, я подхожу к долбаной двери и трижды перекручиваю ключ в замке, затем распахиваю ее, встречаясь взглядом с разъяренным отцом. Его суровое лицо раскраснелось от гнева. Густые брови сдвинуты и грозно нависают над синими глазами, в которых разразилась буря.
– Уже успели доложить? – усмехаюсь я, но мощная пощечина отца срывает с моего лица язвительную улыбку.
– Ты перешел все границы, – твердо поясняет он, толкая меня плечом, и проходит вглубь комнаты. Можно подумать, что так он оправдывает свою выходку, но нет. Алонсо Сантана никогда ни перед кем не оправдывается. Тем более – перед своим убогим родным сыном.
Я неподвижно стою в дверном проеме, сжав кулаки. Правая рука тянется ко рту и медленно растирает по нижней губе капли крови. На языке чувствуется уже до боли знакомый привкус железа. Я облизываю губы и смыкаю до скрежета челюсти.
Стерпи, Дарио. Тебе не привыкать. Однажды ты выберешься отсюда.
– С кем ты был? – строгий голос отца раздается за моей спиной.
– Разве это имеет значение? – сухо выдавливаю я, разворачиваясь к нему лицом.
Нет смысла лгать. Машина попала минимум на три камеры, и Ревендж точно засветилась на парковке ресторана. Наверняка отец допросил Кита, когда обнаружил пропажу «Макларена».
Я неторопливо подхожу к кровати и упираюсь плечом в деревянную стойку, к которой раньше крепился балдахин, но я избавился от этого безвкусного дерьма в первую очередь, как только занял эту спальню – подальше от остальных членов нашей «дружной» семьи.
– Если не скажешь, ее быстро найдет полиция, – без прелюдий начинает угрожать отец. Хотя за прелюдию вполне сойдет его пощечина. – А если не справится полиция, я подключу ФБР. – Мой презрительный взгляд вгрызается ему в лицо. Если бы я мог, то набросился бы и сорвал это самоуверенное выражение лица собственными зубами.