Мы не умираем, а рождаемся вновь! Доказательство реинкарнации, сделанное известным психиатром и подтвержденное документально - стр. 13

Моя мать изливала свою любовь на всех. Ничто не могло ее остановить. Она была попроще, чем отец, и потому без зазрения совести управляла нами с помощью чувства вины, изображая из себя мученицу. Но она редко позволяла себе быть мрачной, и мы всегда могли рассчитывать на ее помощь и поддержку.

Мой отец неплохо зарабатывал в должности городского фотографа, и в доме всегда было полно еды, однако на все остальное денег хватало не всегда. Мой младший брат Питер родился, когда мне было девять лет. Нам приходилось жить вшестером в нашей небольшой трехкомнатной квартирке.

Жизнь в такой тесноте была шумной и суетливой, и я всегда искал спасения в книгах. Если я не играл в бейсбол или баскетбол – две самые любимые игры в детстве, – то я читал. Я знал, что только получив хорошее образование, смогу выбраться из маленького, хотя и очень уютного, городка, поэтому всегда был первым или вторым учеником в классе.

К тому моменту, когда я стал студентом Колумбийского университета и даже получал стипендию, я уже был ответственным молодым человеком, полностью погруженным в учебу. Наука давалась мне легко. Основной моей специализацией была химия, и я закончил обучение с отличием. После чего решил стать психиатром, потому что именно в этой области я мог удовлетворить свой интерес к научной работе и тайнам сознания человека одновременно. К тому же медицинская карьера позволила бы мне заботиться о других людях и сопереживать им.

Незадолго до этого я познакомился с Кэрол на летних каникулах в отеле Кэтскилл Маунтэйн, где я подрабатывал водителем автобуса, а она приехала отдыхать. В первый же момент мы почувствовали, что нас очень сильно тянет друг к другу, что нам хорошо и комфортно вместе. Мы стали переписываться, встречаться, влюбились друг в друга и ко времени моего поступления в Колумбийский университет были уже помолвлены. Она было яркой и очень красивой. Казалось, что все встало на свои места. Наверное, очень немногие молодые люди начинают задумываться о жизни и смерти, а также о жизни после смерти, когда все идет так гладко и хорошо, и я не был исключением из правил. Я собирался стать ученым и учился мыслить логически, бесстрастно и верить только в то, что можно было доказать.

Медицинский колледж и дальнейшая жизнь в Йеле до совершенства отточили мой научный взгляд. Мои исследования были посвящены химическим процессам, происходящим в мозге, и роли нейромедиаторов, которые являются передатчиками материи мозга.

Я примкнул к новой волне так называемых биологических психиатров – тех, что пытаются соединить в одном подходе традиционные психиатрические теории и техники с новым научным направлением – химией мозга. Я написал множество статей, выступал с докладами на местных и национальных конференциях и стал своеобразной иконой стиля в своей научной области. Возможно, я был не слишком гибок, излишне напорист и очень активен, но для врача это хорошо. Я чувствовал, что готов вылечить любого, кто придет ко мне в офис на сеанс терапии.