Мы начинаем в конце - стр. 37
– У Дачесс детства нет, да толком и не было.
Уок полагал, что осведомлен лучше остальных.
– А Робин?
– О нем заботится Дачесс. Делает то, что должна бы делать ее мать.
– Про отца известно?
Уок глядел на ряды скамей. Их красили в белый цвет, а каменный пол прикрыть забыли. Теперь он усеян мелкими каплями. Уок поднял взгляд, оценил высоту сводчатого потолка, детали арок. Церковь дышит красотой – недаром же ее постоянно фотографируют курортники, а по воскресеньям на скамьях нет свободных мест.
– В обоих случаях – ничего серьезного. У Стар были отношения, свидания; в некий период она возвращалась домой только под утро – я видел.
– Путь стыда.
– Нет, стыда как раз не было. Ты ведь знаешь Стар – когда она чего стыдилась?
– Не знаю я ее. Похоже, не знал и раньше.
– Да ладно. Она прежняя девчонка. Та, что была твоей парой на выпускном – ну после девятого класса.
– Я писал Хэлу. Ее отцу.
– Он тебе отвечал?
– Да.
Минут десять прошло в молчании. Уок мучился вопросами, на которые не желал знать ответов. Отец Стар известен суровым нравом. В Монтане у него ранчо, многие акры земли. В Кейп-Хейвен не ездит – боль слишком сильна. Внучку и внука никогда не видел.
– Сначала он посоветовал мне покончить самоубийством.
Уок вперил взгляд в стену. Фреска: сонм святых, суд, прощение.
– Я бы послушался, да он передумал. Решил, что смерть – это слишком легко. Прислал мне фотографию… – Винсент сглотнул. – Фотографию Сисси.
Солнечный луч ощупью подобрался к кафедре, остро высветил грань. Уок закрыл глаза.
– Ты в город уже выходил?
– Это чужой город.
– Освоишься.
– Надо будет заглянуть к Дженнингсу. Купить краску. Вроде теперь Эрни владеет магазином?
– Тебя это смущает? Я поговорю с ним.
В ту ночь Эрни вместе со всеми участвовал в поисках. Был первым, кто заметил поднятую руку Уока. Первым, кто бросился к нему. При виде мертвой девочки Эрни попятился, согнулся пополам, и его вырвало.
Со скамьи они поднялись одновременно. Вышли на воздух. Дорожка к обрыву заросла травой, памятники покосились. Внизу, в двухстах футах от Винсента и Уока, неистовствовал прибой.
Превозмогая головокружение, Уок заговорил:
– Я часто думаю про нашу четверку. Смотрю на местных ребят, на Дачесс и Робина – а вижу нас с тобой, Марту и Стар. Она знаешь что на днях сказала? Что на пятнадцать себя ощущает. Нам надо держаться вместе – мне, тебе и Стар. Может, мы всё вернем. Ну почти. Раньше было проще, раньше было…
– Послушай, Уок. Тебе, я смотрю, много чего мерещится насчет прошлого; ты, наверное, навоображал всякого… Так вот: я теперь другой человек.