Мы больше не разговариваем - стр. 15

В подтверждении этому дверь грузовика открывается, и из салона выпрыгивает женщина. На ней клетчатая рубашка, стильно заправленная в джинсовые шорты. Один край свободно болтается рядом с правым карманом. Волнистые каштановые волосы каскадом спадают до плеч. Из год в год все та же. Она не меняется.

Я улыбаюсь, потому что не смотря ни на что, мне приятно ее видеть. Подтянув колени, я осторожно поднимаюсь, чтобы не сбить рядом с собой ведро попкорна. Зои вопросительно смотрит на меня.

– Сейчас вернусь, – говорю я и перепрыгиваю через борт.

Оказавшись на земле я быстро прохожу мимо машин, люди в которых увлечены фильмом, в отличие от меня.

– Мисс Харлоу, – с улыбкой произношу я.

Обернувшись, женщина смотрит на меня несколько секунд. Но тут на ее лице появляется узнавание. Она широко улыбается и разводит руки в стороны.

– Фэй Слоун. Как же ты выросла.

Шагнув, я оказываюсь прижатой к ее груди. В этом году я ее значительно переросла.

Мисс Харлоу отстраняется, продолжая держать меня за плечи. Ее золотисто-карие глаза нетерпеливо пробегаются по всему моему телу.

– Ты красавица. Боже, Фэй. С каждым годом ты все красивей и красивей.

Улыбаясь, я беру ее за руки.

– Спасибо. А вот вы совсем не меняетесь.

Она вздергивает бровью и одной рукой поправляет свои волосы.

– Стараюсь. Кстати, – она слегка хмурится. – Разве я не предупреждала тебя? Никаких «мисс».

Рассмеявшись, я киваю.

– Окей. Как дела, Ребекка?

– Так-то лучше, – одобрительно кивает она. – Все по-прежнему. Мало что меняется. Ну а как ты?

Я пожимаю плечами.

– Не думаю, что удивлю чем-то новым.

Ее глаза снова пробегаются по мне.

– Глядя на тебя, я бы так не сказала.

– Школа, школа, школа, – я кручу запястьем. – И вот наконец-то лето.

Ребекка смеется, закинув мне руку на плечо.

– Ты должна прийти ко мне на чашку кофе.

С моих губ срывается саркастичный смешок, и я не в силах его сдержать.

– Да, конечно.

Ребекка прищуривается, всматриваясь в мое лицо.

– Вы уже виделись?

Я неохотно киваю.

– Пару раз.

Она тяжело вздыхает.

– Глупый мальчишка.

– Да ладно, мне уже все равно.

– Правда?

Я смотрю прямо в глаза Ребекки. Она обрабатывала мои ушибы, когда мне было тринадцать. Заплетала волосы, когда было четырнадцать. Она даже частично была свидетелем моего первого поцелуя. И не один раз, когда мне было пятнадцать.

– Правда.

Ребекка снова приподнимает бровь и вздыхает.

– Сделаю вид, что поверила тебе.

– Будь так добра, – добавляю я.

На ее лице вновь расцветает знакомая улыбка. При виде нее во мне борются несколько чувств. Это и приятные воспоминания, и гнетущее чувство от факта того, что эти самые воспоминания чем-то омрачены.