Музыкальный приворот. На волнах оригами. Книга 3 - стр. 32

– У меня есть для тебя подарок, – сказал вдруг Антон и неожиданно поставил на стол маленькую симпатичную сиреневую коробочку.

– Какой? – почти в ужасе спросила я. Наверняка это что‑то дорогое, и мне вновь будет неловко. – Антон, если это что‑то вроде тех конфет в золотой фольге, то просто забери назад.

– Нет, это всего лишь сувенир, детка, – улыбнулся он радостно и сам себя одернул. – Да‑да, я забываю и говорю на автомате. – Кей обезоруживающе поднял ладони, словно говоря: «Прости, я не виноват».

Я только головой покачала.

– Открой, – подвинул он коробочку ближе ко мне. Я с некоторой опаской открыла ее и вдруг улыбнулась: в атласе лежал прелестный серебряный кулон в виде легкого изящного стилизованного ключа с тонким стержнем, сложной бороздкой и искристым розовым камнем посредине.

– Как красиво, – искренне сказала я, осторожно вытаскивая из атласа это чудо. – Ключ от волшебного замка, не иначе.

Моя реакция нравилась Кейтону. Кажется, он почти наслаждался тем, с каким интересом я верчу его подарок в руках.

– Что за страсть к ключам? – полюбопытствовала я, со всех сторон осматривая это чудо. Определенно, кулон нравился мне.

– Я – ключ, – откинулся он на высокую спинку стула.

– А я, что, твой брелок? Помнится, ты его мне дарил, – мрачно поинтересовалась я, и Тропинин рассмеялся.

– Нет. Но брелок отличное дополнение к ключу. Катя, это глупость, но я хочу, чтобы ты знала – ключ от того, кто сидит напротив тебя, в твоих руках. Ты – мой замок.

Красивый светловолосый молодой человек напротив не был похож на молчаливого университетского Антона, не казался больше самодовольным наглецом Кеем с замашками владыки мира. Он совмещал качества обоих этих людей, но было в нем и что‑то новое, непонятное, неизведанное, еще не открытое мной.

Кто же он на самом деле?

– Кем ты сейчас пытаешься быть? – спросила я ни с того ни с сего, глядя на черную густую воду, в которой не отражалось небо – только безликие огни большого города.

Антон внимательно посмотрел на меня, аккуратно отложил в сторону столовые приборы и скрестил пальцы – те самые, так называемые музыкальные, длинные, тонкие, ровные… Я почему‑то подумала мимолетом, что наверняка он смог бы легко обхватить на фортепиано куда больше октавы – восьми клавиш.

– Самим собой? – продолжала я.

– Я не знаю, – было мне ответом.

Так я поняла, что почти совсем ничего не знаю об этом человеке. Что наши отношения только начинаются.

Если, конечно, они вообще возможны.

Вернулся официант, с улыбкой расставив блюда с легкими салатами, закусками и бокалы – мне для клубничного лимонада с мятой, Антону – для простой ледяной воды.