Музыка - стр. 32
Внезапно какой-то предмет прошумел над самым её ухом, влетев с улицы, и упал на пол. Варенька подняла с пола смятый листок бумаги, в который был завёрнут персик. На листке небрежно было нацарапано: «Спокойной ночи, мой персик!» В ту же минуту за окном раздалось пьяное ржание двух или трёх глоток и возглас: «Миль пардон, господа, представление окончено! Оревуар».
Тошнота подступила к горлу Вареньки, она судорожно вздохнула и потеряла сознание. Утро застало девушку на ковре посреди её спальни. Горничная бегала вокруг и причитала, призывая на помощь всех домочадцев и брызгая на барышню водой из кувшина. Варенька с ужасом увидела, как служанка убирает к себе в передник вчерашнее послание. Персика же нигде не было видно. Варенька не помнила, что говорила отцу, весь дальнейший день она провела в самом глухом уголке дома – в комнате старой няни, куда любила забираться тайком.
Комнатка оставалась пустой и бездейственной. В ней то сушили яблоки и грибы, то хранили старые вещи, о которых барыня, Варенькина мать, говорила прислуге: «Оставьте пока где-нибудь, я потом посмотрю, что с этим делать». Под «где-нибудь» и подразумевалась комната няни. Варенька мысленно беседовала со старым другом няней, жаловалась ей на свои беды, иногда просто дремала. Так продолжалось, пока, наконец, перепуганная Елена Николаевна не нашла её и не увела в свою комнату. Впрочем, вскоре туда явилась господская горничная, и сообщила, что приехал доктор и Вареньке нужно идти к себе.
Осмотр доктора едва опять не лишил девушку сознания, тем более что перед этим отец устроил ей настоящий допрос с пристрастием, от кого, мол, негодница, получаешь любовные послания. После этого Вареньке с маменькой было приказано немедленно отправляться в деревню, в имение. С трудом удалось вымолить разрешение съездить с Еленой Николаевной в церковь. Под присмотром всё той же маменьки. «Я, Варя, вас тут подожду. Смотрите, недолго» – сказала графиня С., удобней устраиваясь в экипаже. Она никогда не утруждала себя лишним визитом в дом Всевышнего, если того не требовали её светские обязанности.
Едва Елена Николаевна и Варенька остались одни, они, не сговариваясь, побежали на другую сторону церковного двора, где в прохладной тени лип стояли две скамеечки. Сперва, бросившись в объятия друг друга, они плакали, без слов, без звука, содрогаясь и гладя друг друга по спине. Иного утешения они не могли найти, ни одна из них не была в более выигрышном положении, чтобы помочь другой. Наконец, поплакав, они заговорили. Елена Николаевна выслушав рассказ Вареньки о персиках, подтвердила её предположение о том, что горничная передала графу С. проклятую записку. Из всей этой истории сделали столь громкий семейный скандал, что он ни для кого не остался тайной. Ясно было, чья мерзкая рука отправила это гнусное послание. Хочет выставить девушку в дурном свете, чтобы отец поскорее захотел сбыть её с рук. В свою очередь женщина рассказала Варе о событиях, прошедших мимо той.