Мужчины не ее жизни - стр. 56

Но этого не случилось с Томасом и Тимоти. Эдди обратил внимание, что Марион сделала паузу в своем рассказе – взгляд ее упал на розовый кашемировый джемпер, который (вместе с ее сиреневым лифчиком и соответствующего цвета трусиками) лежал на кровати.

– Боже милостивый – только не розовое с сиреневым!

– Я не думал о цветах, – признался Эдди. – Мне нравится… кружево.

Но его глаза выдали его – он смотрел на вырез лифчика, но не мог вспомнить, как это называется. В голову ему пришло слово «расщелина», но он знал, что это называется иначе.

– Декольте? – подсказала ему Марион.

– Да, – прошептал Эдди.

Марион подняла глаза на фотографию своих счастливых сыновей над изголовьем кровати: Huc venite pueri (входите сюда, мальчики) ut viri sitis (и становитесь мужчинами). Эдди с трудом продирался через свой второй год курса латинского: впереди его ждал еще третий год мертвого языка. Он вспомнил о старой экзетерской шутке относительно более точного перевода этой надписи («Приходите сюда, мальчики, и становитесь мучениками».) Но он чувствовал, что Марион не в настроении для шуток.

Глядя на фотографии своих мальчиков на пороге зрелости, Марион сказала Эдди:

– Я даже не знаю, успели ли они познать женщину.

Эдди, вспомнив фотографию Томаса в ежегоднике 53-го года, на которой тот целует девушку, подумал, что Томас, может быть, и успел.

– Может, Томас и успел, – добавила Марион. – Он пользовался успехом. Но Тимоти – точно нет. Он был такой застенчивый…

Голос ее стих, а взгляд переместился на кровать с цветовой гаммой сиреневого и розового – ее джемпер и нижнее белье, привлекшие ее внимание чуть раньше.

– А ты знал женщину? – спросила вдруг Марион.

– Нет, конечно нет, – сказал ей Эдди.

Она улыбнулась ему – сочувственно. Он попытался не выглядеть таким несчастным и ненужным, каким, по его убеждению, он казался со стороны.

– Если бы умерла девушка, не узнав мужчины, то я бы могла сказать, что ей повезло, – продолжила Марион. – Но что касается мальчика… боже мой, ведь этого хотят все мальчики, правда? Мальчики и мужчины, – добавила она. – Разве это не так? Разве вы все не хотите этого?

– Да, – сказал безнадежным голосом шестнадцатилетний мальчишка.

Марион подошла к кровати и взяла сиреневый лифчик с невероятным декольте, потом она подняла и трусики, а розовый кашемировый джемпер откинула в угол кровати.

– Ну это уж было бы слишком, – сказала она Эдди. – Надеюсь, ты меня простишь за то, что на мне не будет этого джемпера.

Он стоял, замерев, сердце его бешено колотилось – она расстегивала пуговицы на своей блузке.