Мужчины моей семьи - стр. 18
- Ну, за тебя! – торжественно произнесла тост Березина, приняв стакан с коктейлем от подруги.
Мелодичный звон стаканов при их соприкосновении разбавил звонкий смех подруг. Выпили. Яроцкая, сидевшая с другого края дивана, скопировав позу Любы, дотянулась до пульта от телевизора и включила музыкальный канал.
- Рассказывай! – повелительным голосом, но с озорными нотками велела Любовь, после того как с наслаждением съела любимую шоколадную конфету.
- Что? – уточнила Яроцкая.
- Всё! Не жалеешь ли, что ушла от Димки? Как тебе работается няней? И самое главное – какой папочка у деток?
- Не жалею. Хорошо. Обычный, – односложно ответила Марина последовательно на каждый вопрос.
- Я тебя сейчас подушкой побью! А ну давай с подробностями! – возмутилась Люба.
Маринка, кажется, только этого момента и ждала: выговориться родному человеку. С Любой она была намного ближе духовно, нежели со своей двоюродной сестрой. Они выросли практически вместе. Всегда делились секретами и переживаниями. Обсуждали парней и моду. С Юлей этого не было. Хоть Юзефова и была добродушной особой, но горестей в жизни она практически не знала. Родители всегда оберегали её, как самую дорогую драгоценность, баловали и исполняли все её капризы. Юлиана с детства была уверена, что мир крутится только вокруг её персоны. И слушать проблемы других людей она не любила. Откровенно говоря, ей они казались несущественными и пустыми. Поэтому Марина могла с ней прогуляться по магазинам, посидеть в ресторане или ещё как-то провести досуг, но никогда не была с ней откровенна, как с Березиной.
Любовь, болтушка-хохотушка, в детстве казалась многим легкомысленной особой. Но на самом деле она всегда была серьёзной и рассудительной. Всю жизнь Люба комплексовала из-за своей фигуры, хотя полненькой и не была, но всё находила изъяны в своей внешности. А ещё она безумно любила детей. Правда профессию выбрала не в соответствии со своими предпочтениями, хотя всё её окружение было уверенно, что Люба станет детским педиатром. Но она выбрала профессию гинеколога. Именно Березина в своё время отговаривала Марину от стерилизации. Отговорить Маринку ей не удалось, за что она долго ещё корила себя. Да и сейчас винила себя, что не смогла удержать подругу от глупого поступка, ведь знала же, что Маринка не раз уже пожалела о своём поступке. Но, увы, ничего уже нельзя было изменить. И Люба даже не удивилась, когда Яроцкая сказала, что устроилась на работу няней.
Глядя на неё сейчас, Любовь с уверенностью могла сказать, что подруга счастлива. Пусть это счастье и было приправлено ноткой горечи, но лучше так, чем и дальше наблюдать потухший взгляд близкого человека. А слушая её рассказ о мальчиках, глядя с каким воодушевлением Марина рассказывала о них, Люба и сама зарядилась толикой этого счастья. Что ж, если им с подругой суждено быть только второстепенными героями женского счастья, то лучше так, чем вообще никак…