Мужчине 40. Коучинг иллюзий - стр. 33

Не сказать, чтобы он обо всех говорил плохо, – скорее он говорит так, как будто съел кислое, чуть поперхнулся, но вообще-то хотел сказать о другом, а об этом – каким-то случайным поворотом, скороговоркой, переходящей в обстоятельность.

Кажется, что он все время с горечью прощается с тем, что только что было его. Другие люди живут в квартире, считают ее своей, у них еще и дача есть, или там магнитофон, уж по крайней мере носовой платок – точно их. Не так у Рудольфа. Он проходит через быт, как рыба проплывает по воде: вроде как коснулся, но сейчас уже где-то в другом месте. Я как-то спросил его из любопытства про то, как он обращается со своим бельем. Ответ меня не удивил: трусы и носки он покупает недорогие и после носки выбрасывает.

Его логику я понимаю: не стирать же, не вступать же в отношения с предметом, а тут еще и думать придется, связывать вместе порошок, воду, кнопки, но главное – обязательную последовательность действий. Заложил в машину, потом надо вынуть и еще просушить. Это сколько же обязательств на себя вешать.

Думаю, у него кредит на все, что только можно: он надеется всерьез, что банк разорится, платить не придется, и будет его торжество – привычный уклад, в который другие дураки верят, распадется.

Цинизм – это постоянное ожидание непостоянства, худшего исхода из возможных. При этом играть надо все время: если не играть, то фишки в жизненном казино пропадают. Но и выиграть невозможно.

Он считает, что никто никого не любит, а если кто думает иначе – он будет это проверять до тех пор, пока не окажется прав и этот человек не выдержит. Есть ли за этим глубоким, привычным отчаянием, обреченностью на нелюбимость – надежда?

Предощущение нелюбви, грядущей обвальности куда больше, чем то, что сейчас можно считать любовью и теплом.

И все же поскреби циника – найдешь романтика. О, сколько раз он, параллельно к основному способу зарабатывать деньги, начинал искать золотую жилу, начинал новый бизнес, наталкивался на препятствие куда менее романтическое, чем задумка, и летел кубарем. Что не мешало следующим надеждам.

Сценарий первый. Компенсируется его ощущение недержания энергии, которая несет его, как помело, вырывающееся из рук неопытной ведьмы. Обуздать удастся и страх, что поток энергии кончится, и он заляжет на диван лицом к стенке в состоянии безразличия.

Слухи в его голове – как про неудержимость, так и про спад – преувеличены, даже гротескны.

Период полураспада его компаний увеличивается вдвое – то время, пока ему не надоедает «тереть», как он выражается, с компаньонами и не нарастает желание выскочить из клетки. В этом сценарии он понял, что причина многих бед – в этом «надоело», и стал запланированно уезжать в такие моменты. Дела пошли лучше.