Мужчине 40. Коучинг иллюзий - стр. 21

Ему хотелось простоты, и собственная противоречивость, пусть поданная ему иронически, остро и россыпью, на блюде с хорошей сервировкой, его озадачила. В этих глубинах и раздраях хранилось дикое количество энергии. Мы подошли к разломам его «коры», и я, признаться, не давал ему отвернуться, на пару минут став пикадором на корриде: задача была раззадорить его – вдруг он все же окажется быком?

Но в его глазах сверкнул огонь дикой кошки. Произошло то самое зажигание, на которое я надеялся, смутно, на ощупь, находясь в поиске. Еще не было понятно, какого размера этот кот, но было похоже, что ловить мышей – или что-то крупнее – ему опять стало очень интересно.

Разбуженная страсть, которой только что не было и в помине, – лучшая награда за долгий поход по зарослям непонятного чужого леса. Мы были с ним на опушке. Казалось, деревья стали выше, прогалины – чище, пахло озоном, и, хотя гроза шла в стороне, в воздухе было светло, тревожно и празднично.

Планирование было уже в том, что ему опять захотелось побыть человеком с будущим. Он как-то распрямился в кресле, его как будто выкинуло пружиной, он встал и сделал несколько шагов по комнате. Было ясно, что ему хочется двигаться и он засиделся, это касалось не только данной сессии и кресла. Я бы не удивился, если бы у выхода его ждал конь под седлом.

Его «Двадцать лет спустя» должны иметь свой «героический» этап, вроде разгрузки вагонов. Конечно, не в буквальном смысле: история индивидуальная, как и великая история по Гегелю, начинается с драмы, проходит поворот на трагедию и превращается в фарс.

Драма – это когда человек понимает, что живет свою жизнь, «говорит прозой», о чем раньше не задумывался; он больше не подросток, перед которым открыто так много дорог. Часто кажется, что многое упущено и что легче и дальше ехать по невесть кем врученному билету, выпивая и закусывая, считая, что в этом вагоне больше ничего не полагается.

Не все выбирают риск, но без риска пересолить – какой же переход на другую колею? Недаром люди, которые эмигрировали и «устроились», часто считают это событие основным в жизни, за этим пропуская много ходов.

Я внимательно вглядывался в героя: пойдет ли он на новый круг, переедет ли в другую страну, бизнес, образ жизни, как собирается? Или будет пятиться, видя все новые и новые препятствия?

И вот появляется образ студенческих вагонов. Что может быть их эквивалентом? Чтобы было не легко, но переносимо и чтобы это годилось как доказательство того, что «а я ведь могу», для этого сильного, ищущего, куда поставить ногу, человека?