Муж в наследство, или Узник затерянного замка - стр. 14

– Куда же все подевались?

Филин вылетел из другого проёма, не того, в котором сперва скрылся, и метнулся мимо меня к выходу. Запамятовал похоже, что на улице сейчас царствует день, а не ночь.

– А-ай-яй, др-раный мулг! Солнце! – с ругательством воротился обратно в темноту стен и бухнулся на облюбованный каменный шар со мной рядом.

Выглядел мой новый знакомый мягко говоря помятым. Перья во все стороны торчали, запыхался. Дискоординация нарушена.

– О-ох и стар я стал, – прокряхтел, порядком выбившись из сил. – В лес они подались. Ничего, ляжет сумрак всех поганцев отыщу!

Чуть мне под ноги не скатился, успела вовремя подхватить и поправить. На этот раз птиц загнал мощные когти в камень, чтобы усидеть крепко. Крошка посыпалась.

– Спасибо. Ну что смотришь, как не на родного? Неужели не признала? – заявил он мне. – Это же я, Мрак.

А я и ответить ему не нашлась что. Правду я не могла сказать, вдруг выгонит, или вовсе решит, что это я прежнюю хозяйку тела извела да погубила. Сов заметно расстроился, плечи его с крыльями опустились.

– Не помнишь, – сокрушался… Мрак. А имя ему вполне подходит.

– Где тебе меня помнить. Мала ты ещё была, когда отец тебя отсюда уносил, – принялся рассуждать он за нас обоих. – Вдали у людей росла, вот корни свои и забыла. Но судьба всё равно вернула на порог отчий.

– Он умер, да? – спросила я. Поковырявшись в памяти, нашла, что отец Каяны был ведьмаком, а не знатным аристократом, считал клан оборотней. Мать ведьмой лесной.

Получается, что я теперь… ведьма?! Ничего себе новости!

– Дарена убили, девочка. Теперь всё здесь принадлежит тебе.

Мрак

7. 2.3

– Совсем не помню его, только людей, что меня растили.

Воспоминания подкинули смутный образ высокого человека в тёмном плаще с накинутым капюшоном… нет, ведьмака.

Одной зимней ночью он принёс пятилетнюю Каяну в дом знакомых людей, щедро мешочков золота оставил, чтобы было на что заботиться. «Папа!» – кричала она, тянулась к нему и цеплялась маленькими ручками за полы плаща, чтобы не уходил. Не оставлял.

А мужчина присел перед дочерью на корточки, погладил по светлой головке и проговорил глубоким хрипловатым голосом: «Здесь ты будешь в безопасности. Я не желаю тебе своей судьбы. Эти люди хорошие, они будут любить тебя, как свое дитя. Я вернусь».

Развернулся и вышел из деревянной избы в ночь в бушующую метель. За его спиной покоился искусный меч в ножках. Каяна знала, что им отец чудовищ злобных разил.

Он не вернулся за ней ни через седмицу, ни через месяцы. И даже через годы не появился на пороге дома. Образ постепенно стёрся, только этот горький день остался в памяти. Она не могла ничего о нём говорить, скорее всего Дарен наложил на свою дочь чары, чтобы скрыть в защиту истинное происхождение.