Муж на час - стр. 26
Людмилу взяли кем-то вроде секретаря-редактора в дирекцию общественных программ. Дирекция занималась поиском эмигрантов, которые хотели бы передать России частные архивы, и оценивала историческую ценность этих бумаг. Дирекцию возглавляла Княгиня – монументальная дама дворянской фамилии. Нередко им попадались свидетельства, заставлявшие по новому взглянуть на привычную «осовеченную» версию российской истории, и Княгиня цитировала эти факты в статьях, интервью, в выступлениях на радио и на телевидении. Ольга Николаевна и на экране смотрелась эдакой царицей, и по радио звучала не менее царственно, и на журналистов вываливала столько фактуры, что те терялись, соображая, как всё это втиснуть в одну-единственную статью. И писали много.
Людмила должна была организовывать эти выступления и интервью, решать вопросы, связанные со съёмками, иногда выполнять кое-какую секретарскую работу. Платили в Фонде, в общем-то, те же деньги, что и в школе, но загрузка у неё здесь была не в пример меньше. Оставалось время и на мужа, и на дочь, которая как раз пошла в школу, и Людмила смогла на Соньке оттачивать свой педагогический талант. Впрочем, она его и так не хоронила, сделав чем-то вроде хобби и интересуясь альтернативными подходами в образовании: вальдорская педагогика, Щетинин, Волков. Они с малышкой Сонькой даже походили на занятия по методу Монтесори, где с детьми занимались всякими интересными штуками: играли с пальчиками, катали шарики, танцевали под музыку. И там дочка однажды отмочила номер. Схватила колокольчик, которым обычно ведущая собирала детей в круг, и сама зазвонила. Дети собрались вокруг неё, и трёхлетняя Сонька начала показывать им игры с пальчиками – всё, что запомнила за пять занятий!
Так что дочка у неё росла смышлёная и самостоятельная, училась без особых проблем. Вот только с отцом у неё в последний год отношения что-то совсем разладились. Вон, перед отъездом в Ставрополь как ему надерзила. Надерзила и убежала к подружке, а Людмиле потом пришлось сорок минут выслушивать истерику на тему: «Твоя дурно воспитанная дочь меня не уважает».
Людмила поймала себя на мыслях о дочери и вздохнула – соскучилась.
– Ладно, ладно, всё не так плохо, – поняла её по-своему Княгиня. – Министр с грантом обещал помочь, купим сразу монтажный комплекс, будет где и кассеты отсматривать, и фильмы собирать. Лидуша, кстати, я совсем забыла. Что у нас с описью архива баронессы де Войе?
– Всё нормально, Ольга Николаевна, ещё треть наименований осталась. Я после Лиона займусь, – поспешно ответила Лидуша.