Музей Невинности - стр. 61
Отец сказал, что жизнь – лишь небольшой отрезок времени, дарованный нам милостью Аллаха, которым необходимо успеть насладиться, а я из-за своего чрезмерного трудолюбия рискую упустить ее радости, но мне показалось, он говорит это потому, что доволен нововведениями, которые я устроил в «Сат-Сате» и других компаниях. По мнению отца, теперь мне следовало взять на себя часть дел, которыми многие годы занимался брат. Я ответил, что примусь за работу с удовольствием и что брат, будучи подчас робким или неинициативным, приносит нам убытки, и на этих словах улыбнулся уже не только отец, но и Четин-эфенди, а мне стало радостно.
Ресторан Абдуллаха-эфенди раньше находился на главной улице Бейоглу – проспекте Истикляль, рядом с мечетью Хусейн-аги, туда ходили обедать все знаменитости и богачи, смотревшие кино в Бейоглу. Несколько лет назад, когда большинство из них завели автомобили, ресторан перебрался за город, в небольшое поместье у парка Эмирган, обращенное к Босфору. Войдя в заведение, отец изобразил благодушное выражение лица и поздоровался с каждым официантом – почти всех он знал много лет. Потом посмотрел, нет ли в зале людей, которые ему знакомы. Пока метрдотель вел нас к нашему столику, отец поздоровался с теми, кто сидел неподалеку, знакомым за столом подальше он слегка кивнул и еще немного пококетничал с какой-то пожилой дамой и ее красивой дочерью. Дама сказала, какой я хорошенький, как быстро вырос и похож на отца. У метрдотеля, который все детство называл меня «маленький господин», а потом постепенно перешел на «господин Кемаль», отец заказал нам слоеный пирог и ракы с острой закуской – кусками соленого тунца.
– Кури, если хочешь, – разрешил он. Можно подумать, вопрос о том, курить мне при нем или нет, не решился сам собой, когда я вернулся из Америки, к обоюдному спокойствию. – Принесите Кемаль-бею пепельницу, – попросил он одного из официантов.
Пока отец быстро пил ракы, занюхивая маленькими помидорами, выращиваемыми в собственной теплице ресторана, я почувствовал, что он хочет о чем-то рассказать мне, но не знает, как начать. Мгновение мы оба смотрели в окно на Четина-эфенди, стоявшего и беседовавшего с другими водителями, ожидавшими хозяев.
– Четина цени, – сказал отец.
– Знаю.
– Пойми… Никогда не смейся над притчами, которые он все время рассказывает. Он очень порядочный, наш Четин. Благородный, настоящий человек. И не меняется уже двадцать лет. Если однажды со мной что-то случится, смотри не прогоняй его, – продолжал отец таким тоном, будто решил мне сообщить последнюю волю. – Да, и не меняй все время машины, как всякие нувориши. «Шевроле» еще очень хороший… Когда запретили ввоз новых автомобилей, весь Стамбул стал похож на музей старых американских машин. Но это ерунда, потому что мы живем в Турции. Самые лучшие в мире автомеханики – у нас.