Муссон - стр. 92
И в то же мгновение убедился, что интуиция его не обманула.
Она уже занималась этим прежде, она знала так же много, как и он сам, а возможно, и еще кое-что, и это понимание подтолкнуло его вперед.
Он больше не имел причин сдерживаться.
Кэролайн встала на колени, быстрым движением сняла через голову сорочку и бросила ее на пол. Теперь она оказалась полностью обнажена, но Том видел только ее груди, большие, круглые и белые: они словно светились, как две огромные жемчужины, висящие перед ним в полумраке. Он потянулся к ним, обхватил ладонями…
– Ох, не так сильно! Не будь таким грубым, – предостерегла его Кэролайн.
И какое-то время позволяла ему делать, что он хочет, но потом зашептала:
– Погладь меня! Погладь там, как раньше…
Он выполнил ее просьбу, а она закрыла глаза и лежала неподвижно. Том двигался над ней медленно, осторожно, чтобы не испугать.
Он спустил бриджи до колен.
Кэролайн вдруг попыталась сесть:
– Почему ты остановился? – Она посмотрела вниз. – Что ты делаешь? Нет, прекрати!
Она хотела вывернуться из-под него, но Том был намного тяжелее и сильнее, чем она, и Кэролайн не могла сдвинуть его с места.
– Я не сделаю тебе больно, – пообещал он.
Она безуспешно толкнула его в плечи раз, другой, но постепенно сдалась. Перестала барахтаться и расслабилась под настойчивыми руками Тома.
Напряженность в ее теле исчезла. Она закрыла глаза и тихонько загудела глубиной горла.
И вдруг все ее тело дернулось, Кэролайн негромко вскрикнула:
– Что ты делаешь? Прошу, не надо! Ох, Том, что ты делаешь?
Она снова стала сопротивляться, но он держал ее очень крепко, и через какое-то время она опять затихла. И они начали двигаться в унисон, в естественном ритме, древнем, как само человечество.
А потом они долго лежали молча, и покрывший их тела пот понемногу высыхал, а дыхание наконец выровнялось настолько, что они смогли заговорить.
– Поздно уже. Агнес и Сара скоро проснутся. Мне надо идти, – прошептала Кэролайн и потянулась к своей ночной сорочке.
– Ты придешь еще? – спросил Том.
– Возможно.
Она натянула сорочку и завязала ленту у горла.
– Завтра ночью? – настаивал Том.
– Возможно, – повторила она и, соскользнув с мешков, направилась к двери.
Там она прислушалась, потом приоткрыла дверь и посмотрела в щель.
После этого она открыла дверь ровно настолько, чтобы выскользнуть наружу, и исчезла.
«Серафим» постепенно миновал тропические широты, продолжая идти на юг. Стало прохладнее, и после удушающей жары налетел свежий ласковый ветер с юго-востока. Океан переполнился жизнью, в воде клубились криль и планктон. С мачты можно было увидеть косяки тунца, бесконечные потоки огромных рыбин легко обгоняли корабль в своем таинственном блуждании по зеленому океану.