Муравьи - стр. 30
– Ничего особенного.
– Ты знаешь, на кого ты похож? А собака… Можно подумать, что она угодила в электромясорубку. Что с ней произошло?
Джонатан провел грязной рукой по лбу.
– Нотариус был прав, там внизу полно крыс. Уарзазата разорвали бешеные крысы.
– А ты?
Он усмехнулся.
– Я малость покрупнее, они меня боятся.
– Это безумие! Что ты делал там восемь часов? Что там внизу, в этом проклятом подвале? – вспылила Люси.
– Я не знаю, что там внизу. Я до конца не дошел.
– Ты не дошел до конца!
– Нет, там очень-очень глубоко.
– За восемь часов ты не дошел до конца… нашего подвала!
– Нет. Я остановился, когда увидел собаку. Везде была кровь. Ты знаешь, Уарзазат дрался отчаянно. Невероятно, что такой малыш сумел так долго продержаться.
– Где ты остановился? На полдороги?
– Кто его знает? В любом случае дальше я идти не мог. Я тоже боялся. Ты ведь в курсе, что я не выношу темноту и насилие. Любой бы остановился на моем месте. Невозможно все время идти в неизвестность. Ты представить себе не можешь, как там… Как там темно. Там смерть.
Когда он произнес эту фразу, левый угол его рта дернулся в мучительной гримасе. Люси никогда не видела своего мужа таким. Она поняла, что не стоит больше давить на него. Она обняла его за талию и поцеловала в холодные губы.
– Успокойся, все позади. Заколотим дверь и не будем больше об этом говорить.
Он отпрянул.
– Нет. Ничего не закончилось. Я остановился в опасной зоне. Насилие всегда пугает, даже если оно направлено против животных. Любой на моем месте поступил бы так же. Но я должен довести дело до конца, может быть, цель совсем близка…
– Ты что, хочешь туда вернуться?!
– Да. Эдмон там прошел, я тоже пройду.
– Эдмон? Твой дядя?
– Он что-то делал там внизу, я хочу знать, что именно.
Люси подавила стон.
– Пожалуйста, ради меня и Николя, не спускайся туда больше.
– У меня нет выбора.
Губы Джонатана снова дернулись.
– Я всегда все делал наполовину. Я всегда останавливался тогда, когда мой разум говорил мне, что я на волосок от краха. И посмотри, во что я превратился. В человека, который, конечно, ничего не потерял, но который ничего и не достиг. Поскольку я все время доходил до половины пути, я ни разу не проник в суть вещей. Я должен был остаться в слесарной мастерской, пусть бы на меня напали, пусть переломали бы все ребра. Это было бы крещением, я испытал бы насилие и научился бы с ним бороться. А вместо этого я, как страус, прятал голову в песок и остался большим младенцем.
– Ты бредишь.
– Нет, я не брежу. Нельзя вечно жить в коконе. С этим подвалом мне предоставляется уникальный случай сделать решительный шаг. Если я его не сделаю, я навсегда перестану себя уважать. Кстати, ведь ты сама толкнула меня на это, вспомни-ка.