Мухи - стр. 29
Они сели на нагретый солнцем камень.
– В реке купаются?
– А как же! И пляж неплохой.
Саша нащупала сигареты, щелкнула зажигалкой.
– Ты давно куришь?
– Не одобряешь курящих девушек?
– Просто тебе не идет.
Прозвучи это замечание из других уст, оно бы вызвало раздражение. Ее страшно бесила критика со стороны малознакомых людей. Но улыбка Ромы вызвала обратную реакцию: желание быть откровенной.
– Да я балуюсь. Захочу – брошу. Осенью умер близкий мне человек, и я закурила.
Рома положил руки себе на бедра, потом убрал за спину. Спросил:
– Твой парень?
– Что? – Она хохотнула невесело. – Нет. Мамин…
(сожитель)
– …муж.
Рома смотрел на нее выжидающе, и она продолжила:
– Родители развелись, когда мне было десять. Мы перебрались в село, там у мамы был домик. Она в город на работу ездила, она медсестра. Познакомилась с пациентом. Он ее на свидание пригласил. Влюбились… Мне двенадцать исполнилось, мама хибару нашу продала, и мы переехали к дяде Альберту.
– Он был хорошим?
– Лучшим. Как настоящий папа, хотя мой папа… ну, тоже нормальный.
Пепел упал на джинсы, Саша раздавила окурок о камень.
– Дядя Альберт был идеальным. Умный, добрый, смелый. Он пожары в Чернобыле тушил, возле реактора.
– Он из-за Чернобыля, да? Из-за радиации?
– Ага. Рак щитовидки. Он быстро… угас.
– Соболезную. – Рома провел пальцами по воздуху, словно погладил Сашу на расстоянии.
– Мы вчетвером жили. Я, мама, дядя Альберт и его мама, бабушка Зоя. У нее было слабое здоровье, мама за ней присматривала. Уколы, компрессы. Она пережила Альберта на девять дней. Умерла и не успела оформить наследство.
– Зачем наследство? – удивился Рома. – Пять лет жили вместе, квартира вам перейти должна.
– Закон иного мнения. Появились родственнички. Племянница бабушки Зои. Гильдерева Валерия Вячеславовна. А с ней муж, уроженец Палестины, и двое детей.
– И что, – сердито спросил Рома, – отдать жилплощадь какой-то племяннице?
«Она хотя бы племянница, – тихо сказала Шура, – а мы кто?»
– Адвокат подчеркивал, что мама ухаживала за бабушкой Зоей, а Гильдеревым было на тетушку наплевать. Дядя Альберт кузину раза два упомянул мельком. Но она та еще актриса. На заседаниях рыдала, справками сыпала. Муженек ее нанял пронырливых юристов.
– И чем закончилось?
– У дяди Альберта было большое хозяйство, сараи, двор, флигель. Практически центр города. Нам причиталась треть от стоимости всего. Но и за эти деньги мы не могли взять однокомнатную в том же районе. С весны мы жили то у друзей семьи, то в общежитии. А в мае агент по продаже недвижимости предложил этот вариант.