Мудрость, спасающая души. Благодатные дары православной веры - стр. 8

Русский народ! Сбережешь веру в себе, донесешь до Христа огонек ее, когда Христос позовет и нас к Себе, – значит, все сбережешь, потому что жизнь вечную наследуешь. Потеряешь веру – потушишь ли сам ее в груди своей или позволишь вырвать ее у тебя тем, которые так дерзко покушаются сейчас на эту святыню своими грязными руками, – ты все потеряешь.

Молит тебя, душа Русская, Церковь Святая: береги же свое вековое достояние, веру свою, этот бисер бесценный, ради которого евангельский купец, по притче Господней, продал все, что имел, чтобы купить только его! Не дай никому похитить ее у тебя! Не забудь того, что на вере угодников своих Русь возросла и верою предки твои достигали спасения вечного…

Как же возможно для нас познание Единого Великого Бога? Оно возможно только в любви, ибо знаем от великого апостола Иоанна Богослова, что Бог есть любовь, и общение с Ним возможно только в любви: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4:16).

Вера сама по себе полна добрых дел. Дела бывают в отношении к людям и от людей, а вера – от людей в отношении к Богу; вера делает того, кто обращается, небесным гражданином; вера соделывает человека, сотворенного из земли, собеседником Божиим; ничто не бывает хорошим вне веры. …Не должно, чтобы вера была лишена дел, для того, чтоб она не была поругаема; однако же вера – выше дел.

Неверие чрезвычайно распространилось в нашу эпоху. Но даже в тех, кто говорит, что не верует в Бога, присутствует скрытая малая вера. Как-то раз один паренек сказал мне: «Я не верю в то, что есть Бог!» – «Подойди-ка поближе, – сказал я ему в ответ. – Слышишь, как поет соловей? От кого получил он это дарование?» Несчастный юноша сразу же пришел в умиление. Жестокость неверия исчезла, и его лицо изменилось. В другой раз ко мне в каливу пришли два посетителя. Им было примерно лет по сорок пять, и жизнь, которую они вели, была очень мирской. Как мы, монахи, говорим, что «раз эта жизнь суетна, то мы отказываемся от всего», так и эти двое, еще будучи молодыми, решили прямо противоположное: что «иной жизни нет». А потому они оставили учебу и ударились в жизнь мирскую.

Они дошли до того, что превратились в развалины и душевно, и телесно. Отец одного из них умер от горя. Второй пустил на ветер имение матери и довел ее до сердечной болезни. После того как мы с ними поговорили, они взглянули на вещи иначе и сокрушались: «Мы стали ни на что не годны». Одному из них я дал икону для его матери. Я хотел дать икону и другому, но он ее не брал. «Дай мне, – говорил он, – одну из тех дощечек, которые ты пилишь. В Бога я не верю, но верю в святых». Тогда я ответил ему: «Будь человек зеркалом или крышкой от консервной банки, если на него не упадут солнечные лучи, то он не будет блестеть. Святые просияли от лучей благодати Божией, подобно тому как светила отражают солнечный свет».