Мудрецы Талмуда. Сборник сказаний, притч, изречений - стр. 8

(Кес., 67)

Был с Гиллелем такой случай:

Приготовили у него обед для гостя. А в это время приходит к нему один бедный человек, останавливается у порога и говорит:

– Я сегодня справляю свою свадьбу, но у меня ничего не приготовлено для свадебного обеда.

Услыша это, взяла жена Гиллеля все приготовленное для гостя и отдала бедному жениху, а сама замесила другое тесто, поставила варить другое кушанье и, когда наконец все было готово, подала мужу и гостю.

– Дочь моя, – обратился к жене Гиллель, – отчего ты так долго не подавала обеда?

Она рассказала ему о случае с бедным женихом.

– Дочь моя, – сказал Гиллель, – я всегда судил о тебе не с худшей, но с лучшей стороны, зная, что ты всегда стараешься делать только угодное Богу.

(Д.-Эр., гл. 6)

Когда забыта была Тора в народе, явился Эзра и возродил ее. Когда Тора снова была забыта, явился Гиллель Вавилонский и снова дал крепкие устои ей.

Из Вавилона Гиллель вышел в возрасте сорока лет, сорок лет слушал учение мудрецов и сорок лет был пастырем добрым своего века.

Рассказывают про Гиллеля, что ни одной науки и ни одного наречия он не оставлял без учения. Изучал он также голоса гор, равнин и долин,[16] шелест деревьев и трав,[17] язык зверей и животных,[18] голоса демонов,[19] притчи, басни и сказки народные.

(Сук., 20; Сиф.; Софр., 16)

Восемьдесят учеников имел Гиллель. Тридцать из них достойны были восприять благодать наравне с Моисеем; тридцать заслуживали, чтобы солнце остановилось для них, как для Иошуи бин Нун; двадцать остальных были людьми средних дарований. Старшим средь учеников был Ионатан бен Узиэль, младшим – р. Иоханан бен Заккай.

(Сук., 28)

Со смертью последних из пророков – Хагги, Захарии и Малахии – Дух Святой покинул народ израильский, только Бат-Кол[20] еще продолжал вещать ему.

Однажды, когда ученые сидели под кровом Бет-Гурия, в Иерихоне, раздался Бат-Кол:

– Здесь находится человек, достойный, чтобы благодать почила на нем наравне с Моисеем, только современники его этого не заслуживают.

При этих словах взоры всех обратились на Гиллеля. Оплакивая смерть его, ученые восклицали:

– Горе нам, о, праведный! Горе нам, о, кроткий! Эзры достойный ученик!

(Сан., 11)

Три года продолжался спор между школою Шаммая и школою Гиллеля. Каждая настаивала на правильности своих толкований Закона. Но раздался Бат-Кол:

– Устами и тех, и других гласит слово Бога Живого, но поступать следует по толкованиям школы Гиллеля.

Но если учение и тех, и других есть слово Бога Живого, чем же удостоилась преимущества школа Гиллеля?