Муаровая жизнь - стр. 14
Общежитий построено было мало, и мест в них совсем не хватало студентам. В небольших комнатах стояло по пять кроватей, а живущих студентов десять, по два человека на кровать. Из положения выходили просто: ночевали по очереди. Стипендию никому не платили, и все студенты работали, и чаще всего в ночную смену, поэтому кровать делили также посменно. Одна девушка уходила на работу, другая ложилась отдыхать. Весело и дружно. Когда комендантша выгнала Настю, все на следующий же день были у декана, потому что не могли позволить лучшей студентке курса бросить свою мечту. Они все знали, как сильно она хотела стать учителем и как упорно к этому шла.
У Насти выступили слезы на глазах. «Спасибо, Господи! – подумала она, – за то, что я плачу в последнее время только от счастья». Как будто почувствовав, что немного и о нем подумали, на руках Насти зашевелился, по-особенному посапывая и покряхтывая, малыш.
– Дай мне подержать! – в один голос вскричали подруги. От их резкого вскрика я уже разошелся не на шутку. А они все вместе засмеялись.
Мама вернулась в институт, продолжила учиться, а я наслаждался большим количеством нянек. Думаю, именно с тех пор женский пол во мне души не чаял.
Особенной была встреча у мамы с человеком, который выгнал ее в ту холодную зимнюю ночь на улицу. В день возвращения Насти она привычно не вышла из своей комнатки, хотя студентки шумели и смеялись в коридоре на проходной. Обычно на такое Марфа Васильевна реагировала молниеносно, бранясь и разгоняя веселящихся девушек. Не встретила мама ее и в ближайшие дни, и в свойственной ей манере расспрашивала подруг, где же Марфа Васильевна, не заболела ли, не выгнали ли с работы.
– На месте ведьма. Может, стыдно просто ей, – отвечали соседки, зло улыбаясь.
На день пятый после возвращения мама решила навестить комендантшу. Она как раз возвращалась со мной с дневной прогулки, на которую спешила каждый день после пар. Набралась смелости и сделала то, чего никто не совершал из жильцов общежития до этого. Она постучала в дверь Марфы. За дверью послышались шаги по направлению к двери, но никто не открыл. Настя снова постучала, уже настойчивее. И снова никто не открыл. Мама заговорила.
– Откройте, пожалуйста, Марфа Васильевна. Я знаю, что Вы там.
И тут я, ощутив, наверное, голод после прогулки, решил тоже подать свой твердый голос. Дверь отворилась, и на пороге стояла несчастная женщина и смотрела на источник крика на руках Анастасии. Мама сразу поняла, что творилось в душе у Марфы Васильевны. Она с самого начала знакомства с Марфой видела, что этот человек не просто так проклинает весь мир. Она очень хотела ей помочь излечить ее израненную душу и была права, подумав, что комендантша скажет добрые слова.