Мрачный Взвод. Двенадцать дней Коляды - стр. 2

Испугался Иван, заорал было снова, но ощутимый пинок его в себя привел. Он дернулся, зашипев от боли, схватился за ногу и уставился на смурную девицу, которая и приложила его носком сапога.

– Беги, дура! – завопил Иван. – Там такое… Такое идет!

Только вот девица бежать не торопилась, смотрела на него сверху вниз, черный плащ за спиной хлопал. У пояса меч висел, а в руках она топорик держала – лезвие поблескивало задорно, видно было, что наточено знатно.

Иван уж с семьей попрощался – коли тварь бледная до него не доберется, то разбойница точно глотку перережет. Но время шло, а она не нападала.

– Овцы чьи? – Голос у нее был низкий, спокойный, от него мурашки по спине побежали.

– М-мои! – просипел Иван.

– Вставай, мужик, разбираться будем. – Руку подала ему, а он брать не спешил. – Ты примерз, что ли?

– А ты кто такая будешь? – с подозрением спросил он.

– Зачем выспрашиваешь?

Хотел ответить, да так и застыл с открытым ртом – из снежной завесы вынырнул настоящий мертвец! Не сойти ему с этого места, если врет!

– Заложный! – Иван собственного голоса не узнал, завопил как баба. – Заложный! Беги, девка, беги, я…

Еще один ощутимый пинок заставил его замолчать. От неожиданности Иван язык прикусил, во рту привкус крови почувствовал. Обиженно прижав пальцы к губам, он уставился на девицу, а та руки на груди сложила, смотрит волком, покойника совсем не боится! Да и тот нападать не торопится, присел на корточки, откинул капюшон, посмотрел глазами своими белесыми, ухмыльнулся губами сухими.

– Фто вы делаете? – Язык во рту начал распухать.

– Овец твоих собираем, не видишь? – Заложный обвел рукой поле.

– Так федь мертфые они, – удивился Иван. – Фачем они фам?

– Так и я не то чтобы жив.

Мертвец хищно оскалился, Иван решил было, что сейчас-то ему уж точно конец, но девица вдруг отвесила заложному подзатыльник. Тот зашипел, голову потер, а она только глаза закатила.

– Это могло быть больно, – обиженно пробормотал покойник. – Вставай, мужик, говорить будем.

– Да хто фы такие? – Иван понял наконец, что убивать его не будут, расслабился, и ледяная рука смерти перестала сжимать его сердце.

– Прибыл Мрачный Взвод. – Девица окинула его безразличным взглядом. – Так откуда, говоришь, сбежали овцы?

Никак простой люд не поймет, что зло и зимой не дремлет. Всем кажется, что нечисть вместе со зверями в спячку впадает и дрыхнет до весны, но уверенность эта обманчива и совершенно безосновательна. Конечно, сложно представить ведьму, завернутую в тулуп, еще сложнее поверить в то, что она в валенках по снегу бродит и на помело садится, но это не повод забывать о Студенце и его дрянном нраве. Перевертыши зиму любят, как и все твари, способные в животных обращаться, потому что зимой охотиться проще, можно к стае прибиться, никто не станет беспокоиться, если зазевавшегося охотника волки сожрут, – кто там проверять пойдет, не было ли среди зверья кого похуже? Но чем ближе Коляда, тем опаснее становится в забытых богом деревнях.