Можно всё - стр. 44

– Вы уверены?

– Абсолютно. Я живу здесь всю жизнь.

– А что там сейчас?

– Простой жилой дом. Не уверен, что даже его хозяева знают, где живут.

Я вручила ему мыльницу, вцепилась в забор дома и повисла. Такая и осталась фотография совершенно ужасного качества: я, висящая непонятно на чем, с горящими красными глазами. Но я знала ее цену, и мне было даже приятно, что без объяснений она не представляет собой ничего особенного. Оказалось, что этот мужчина – хозяин вечеринки. Он пригласил меня внутрь, вручил бокал шампанского, взяв его с подноса официанта, и сказал коронное: «Наслаждайся ночью». В углу комнаты сидели черные музыканты, вдоль стены стояли повара и предлагали самые изысканные блюда, люди были одеты по-вечернему, а я, как всегда, чувствовала себя своей только рядом с музыкантами. Налакавшись и наевшись на халяву, спустя пятнадцать минут я уже училась играть на трубе на коленках у самого большого негра. Оказалось, чтобы издать хоть какой-то звук, надо дуть с такой дурью, что щеки болят так, будто сейчас лопнут.

С рассветом я ушла с вечеринки, с ухмылкой кинула победный взгляд на тот самый балкон в оранжевых лучах солнца и пошла в сторону дома. Я еще успела посидеть с каким-то уличным музыкантом на тротуаре, облокотившись вместе на стену. Он был в старой шляпе и рваных вещах. Его лицо было исполосовано морщинами. В чехле от гитары лежал диск с его песнями. Он разговаривал с сильным акцентом, и я с трудом его понимала. Я похвасталась ему как своему дедушке:

– Я нашла Дом восходящего солнца!

– Вот как? Молоде-е-ец. Не спейся только, как все его обитатели. Откуда ты такая молодая, девочка?

Мы продолжали болтать о музыке и смысле жизни, пока молодые парни проходили и освистывали меня, не понимая, почему я выбрала в компанию не их, а старика. А старик в шляпе сыграл мне ту самую песню группы «Animals», и когда он закончил петь последний куплет, я сказала ему «keep playing» и, отсчитав проигрыш, запела на русском:

«Иямагоаойнейакланяааяаиьяаяа. Не жди меня, мама, хорошего сына, твой сын не такой, как был вчера… Меня засосала опасная трясина, и жизнь моя вечная игра».

По наводкам знакомых я ехала в Остин. Мне сказали, что это самый движовый и необычный город Техаса. Его лозунгом было «Keep Austin weird»[16]. На деле Остин оказался самым обыкновенным городом, похожим на все, в которых я была до этого. Прикол был в том, что это для Техаса Остин казался странным, ведь остальной штат любил грузовики и ковбойские шляпы.

Я осталась у доброго и очень вежливого парня по имени Люк. Вечером мы пошли ужинать с ним в ресторанчик у реки, где после двух банок «Техасского чая» (коктейль, похожий на «Лонг-Айленд», только крепче) я поведала ему об истории с Дэниелом и о своей безнадежности. Все это время я буквально ощущала телом, как расстояние до Денвера снова уменьшается, и не могла принять решение, проехать мимо него или нет. Дэниел перестал отвечать на мои сообщения ровно с того момента, как я пересекла границу Штатов. До этого он писал, что было бы здорово увидеться где-нибудь в Калифорнии. Я ничего не сказала ему по поводу фотографий в Фейсбуке, потому что технически он имел полное право завести себе девушку, ведь мы ничего друг другу не обещали, и к тому же я лелеяла надежду, что, может, это несерьезно и, если мы вновь увидимся, он все поймет и снова уедет со мной в закат. На мое чистосердечное признание Люк ответил: