Мозаика - стр. 24
Почему я это сказал? Разве я хочу им противостоять? Разве дело не в людях, не читавших Дейла Карнеги80 и не знающих, как перестать беспокоиться и начать жить?
– Молодец, – похвалила меня Элеонора. – Живи для себя. Всё равно, как ты уже заметил, это закончится – всё предастся забвению.
– Но я не хочу умирать! – неожиданно для себя самого воскликнул я.
– Не знаю, получится ли у кого-то прожить дольше двухсот лет, но пока что это невозможно, да и бессмысленно.
Меня больше зацепило вторая часть предложения.
– Почему бессмысленно? – возразил я.
– Потому что смерть придает жизни смысл.
Меня не убедил её аргумент, но я не стал спорить. Вместо этого я вернулся к проблеме сопротивления:
– Всё же досадно, что я не могу помочь людям побороть обсессии.
– Может им не нужна помощь?
– Ты же сама вчера привела пример, что люди страдают, – напомнил я.
– Да, – согласилась Элеонора.
– Ты использовала понятие «смерть» и у меня появился вопрос. Сколько близких должно умереть, чтобы человек начал ценить жизнь и делать то, что хочет, а не откладывать на потом?
Она неуверенно, но приняла мои слова. Хотя я думаю, что она не сильно задумалась над ними.
– Ты – интересный человек, – вдруг сказала Элеонора. – Ты как светоч во тьме. Чувствую, как ты захватываешь мое внимание, хотя я даже это не просила. Но от этого мне становится только интереснее.
Я ей интересен? Разве она также думала в классе, когда я ее задел? А я?
Уже не важно. Смотри ей в глаза.
– Скажу тебе, что я тоже ощущаю нечто новое. Ты как звезда, которая притягивает в себе планету.
Да, я никогда не ощущал ничего похожего. Хочется испытать это чувство, докуда оно доведет…
Элеонора снова что-то хочет сказать, но не говорит. Она стесняется.
Возьми ее за руку. Ну же. Ты должен…
– Элеонора, – я дотронулся до ее татуировки на кисти, – ты всегда смотришь в глаза людям?
– Да, – ее голос стал тише. Мир вокруг заглох. Я видел и слышал только красивую девушку перед собой. – Мне нравится видеть правду. И если я ее вижу, то не хочу отпускать.
Я не понял, как оказался ближе к ней, но моё лицо было очень близко к её лицу. Наши сухие губы прикоснулись друг другу, а руки неуклюже сцепились.
После непродолжительного поцелуя, мы посмотрели друг на друга. Я понял, что в этом мире существует что-то действеннее философии – опыт. Переживать этот момент было лучше, чем тысячу раз о нем читать.
– У тебя теперь красные губы из-за моей помады, – мило засмеялась Элеонора, смотря на меня из-под бровей.
– Твоей помады, – улыбнулся я. Адреналин в крови зашкаливал. Сердце билось учащенно. Однако мне нравилось это ощущение.