Моя жизнь с Гертрудой Стайн - стр. 45
Наш путь лежал в Куэнко, который нам рекомендовал Гэрри Фелан Гибб. Мы добрались туда поздно, затемно, и обильно поели обедом из дичи. Гертруда выразила желание держать окна в обеих комнатах закрытыми, боясь внезапных и сильных порывов ветра из лежащей внизу долины. И поскольку она не выносила высоты, я согласилась и спала из-за отсутствия свежего воздуха, урывками. Утром мы выглянули из окон и выяснили, что они выходили на гору, а ветер бушевал на обратной стороне отеля.
Когда горничная принесла подносы с завтраком, я попросила ее принести два кувшина с горячей водой. Она принесла один и я сказала: «Но я просила два». «О, – ответила горничная, – я не знала, что иностранцы используют горячую воду, я думала, только испанцы моются».
Во время прогулок в окрестности к нам подходили очаровательные мирные дети, трогали мое платье и говорили друг другу: это не шелк. Это и был не шелк, а голландский узорный хлопок. Одна девочка спросила, как так выходит, что у меня на шляпе свежие цветы за час до прибытия поезда из Мадрида, на котором их привозят. Я сказала: «Потрогай, они из шелка и бархата, они не живые, а искусственные». Молодые девушки тоже подходили одна за другой потрогать цветы.
На прогулке в небольшой приятной долине к нам присоединились общественные охранники. И здесь нас охранял губернатор провинции.
Из Куэнко путь лежал в Кордову. Собор еще не был восстановлен как ныне. Стояла жара, ночью я не могла спать. Гертруда устроила мне таз с холодной водой и всю ночь я губкой обтирала все тело. Собор в Кордове казался скорее арабским, т. е. более мусульманским, чем христианским.
Из Кордовы мы последовали в Севилью, было очень жарко и я бесконечно глотала лед, Гертруде лед испортил желудок. Мы остановились в отеле, рекомендованном Матиссом – комфортабельном и с отменной едой.
Собор в Севилье представлял собой настоящее хранилище богатств. Высокая чугунная ограда при входе в собор увенчана потускневшими кардинальскими шапками. Высокий алтарь тоже огорожен высокой чугунной решеткой, дверь которой открывалась только для мессы. Звучала прекрасная музыка. Один раз, когда мы стояли у алтаря во время мессы, ведший мессу епископ внезапно спустился по ступенькам и направился к алтарю. Мы с Гертрудой посторонились, дав возможность епископу пройти.
В Севилье имелась одна длинная и узкая улица, где члены различных клубов сидели за столиками, расставленными на тротуаре и на улице. Спустя 40 лет, когда я вновь побывала в Севилье, я смогла найти знакомую книжную лавку на этой улице.
У реки собралась толпа цыган, и пара незнакомок не очень приветствовалась ими.