Моя желанная студентка - стр. 31

Я открываю дверь машины и пару минут еще проветриваю салон. Если избавиться от запаха, то уменьшится риск провокации мозга. Ему нечем будет подпитываться и закреплять воспоминания. Вот только, это не помогает. Запах Вероники застыл в носу, в легких, внутри меня.

8. Глава 8. Угрызение совести

Глава 8. Угрызение совести

Вероника

Я слышу, как стучит мое сердце. Есть только легкий шум в ушах и бесконечный набат в груди. Весь дом спит, во дворе тишина. Где-то там, в городе, кипит жизнь, но она невидима, ее разве что ощущаешь седьмым чувством. А все потому, что пять предыдущих онемели, а шестое, интуиция, предпочитает прятаться и молчать, как я сама: сижу на на лестничной площадке, в тени, отбрасываемой широкой перекладиной, и украдкой смотрю на машину Станислава Юрьевича. 

Почему он не уезжает? И сколько времени уже прошло? 

Мне страшно даже сдвинуться с места. Я знаю, что всего в одном пролете от моего укрытия находится наша квартира, — мама не спит, ждет, чтобы настучать по голове нерадивой дочери, которая шляется неизвестно где, — и все равно продолжаю сидеть, вспоминая произошедшее, пытаясь понять, почему он так поступил. 

Кажется, Граф сумасшедший. А как иначе объяснить его действия, если не сумасшествием, хоть и будоражущим все мое тело? Может, он страдает тем же недугом, что и сын мэра? Любит пожестче? 

Какой-то шум привлекает мое внимание. Я слышу открывающую дверь и мамин дрожащий голос. 

— Сереж, она ушла с Андрюшей. Он ответственный мальчик! 

— Знаю я этих ответственных мальчиков! Сегодня пьют со мной чай, а завтра трахают за забором мою дочь. 

— Господи, ну что ты такое говоришь? Погоди, вот ключи. Может, и я поеду? 

— Не надо. Сам справлюсь…

— Папа? — Я несмело поднимаюсь по лестнице и вижу заплаканное лицо мамы. Перевожу взгляд на отца в плаще и теряюсь.

— Быстро! — сквозь зубы шипит он, и я пулей влетаю в квартиру, стягиваю обувь и уже собираюсь спрятаться в своей комнате, когда в спину доносится. — В кухню. 

Серьезного разговора не избежать. И самое обидное, что все ими сказанное завтра разобьется в пух и прах, когда по новостям покажут, как отдыхает семья мэра. А в том, что родители узнают, где шаталась их блудная дочь,  я не сомневаюсь. И все же иду в направлении кухни. Что бы не произошло, самое страшное позади — меня никто не тронул, не изнасиловал, не убил, не ограбил…

— Надеюсь, пицца стоила того, чтобы выключить телефон, — говорит папа, и я чувствую, как от его тона подкашиваются колени. Он всегда был суров. Если мама преисполнена амбиций и честолюбия, то отец порой перебарщивает со строгостью. Конечно, свой характер он проявляет только в критические моменты, но и этих редких моментов достаточно, чтобы понять — лучше не злить.