Моя тетушка – ведьма - стр. 4
– Ах, Наоми, какая ты хорошая девочка – трудишься как пчелка, помогаешь маме вести дом!
С этим я соглашаюсь ради мира в семье, хотя меня каждый раз подмывает ляпнуть: «Честно говоря, мне пора бежать – надо заглянуть в нудистскую колонию, а по дороге поджечь церковь».
После чего тетушка Мария развертывает последние теории о том, что на самом деле произошло с папой, а затем расписывает, как она горюет. На этом этапе я могу предпринять только одно – то и дело умиротворяюще орать: «Да-а-а!» От этой части разговора мне становится ужасно тошно. Но все равно надо слушать, поскольку следующим пунктом тетушка Мария перейдет к тому, что у нее, кроме нас, не осталось родных, а потом – «ну когда же вы наконец приедете в Кренбери навестить меня?»
Вот тут я вынуждена вертеться как уж на сковородке. Тетушка Мария начинает нас завлекать. Она говорит:
– Крису будет очень удобно на диване, а если Лавиния переберется вниз в маленькую комнату, вы с Бетти можете устроиться у нее в спальне.
– Ужасно мило с вашей стороны! – отвечаю я. – Но у Криса, к сожалению, экзамен…
Вы себе не представляете, сколько у Криса бывает экзаменов. Крис не против. Он сам мне подсказывает, как наврать тетушке Марии. В чем мы с Крисом единодушны, так это в том, что ни за какие коврижки не поедем в Кренбери-он-Си. У нас сохранились кошмарные воспоминания о том, как мы туда ездили, когда были маленькие.
Теперь-то, конечно, у нас другие причины. Вот вам бы захотелось поехать туда, куда не доехал ваш отец перед смертью, да еще и пожить там? Нет. Вот и я откладывала тетушку Марию на потом изо всех сил. Получалось у меня блестяще. Несколько месяцев я отвечала ей вежливо, но неопределенно, и мы вовсю предвкушали пасхальные каникулы, и тут однажды вечером меня не было дома, к телефону подошла мама – и за несколько секунд все мои старания пошли насмарку. Когда я вернулась, то обнаружила, что она согласилась – даже не спросив у нас! – поехать втроем на Пасху к тетушке Марии.
Мы с Крисом были в бешенстве. Я сказала, что тетушка Мария, по-моему, думает только о себе, а со всем не о нас. Крис сказал:
– Мама, с какой стати мы должны ее ублажать? Тетушка Мария – папина тетка, и то не родная. Она не имеет права нам указывать!..
Но мамина совесть отдыха не знает. Мама сказала:
– Свинство не ехать, если она хочет нас видеть. Она несчастная одинокая старушка. Папа был ей очень дорог. Если мы приедем, она будет на седьмом небе от счастья. Мы едем. Отказаться – полный эгоизм, честное слово.
Вот потому-то мы все и очутились в доме тетушки Марии в Кренбери-он-Си. Приехали мы только сегодня вечером, и я уже в такой депрессии, что решила все записать. Мама сказала: если я всерьез намерена писать всякие гадости о тетушке Марии, то, уж пожалуйста, с условием, что тетушка никогда ничего не узнает. Поэтому я тяжело вздохнула и решила взять тот дневник в твердой обложке с замочком. Вообще-то я собиралась составлять там списки рыцарей Круглого стола и любимых поп-групп – я же не хочу, чтобы Крис добрался до них и потом издевался надо мной, – но пусть лучше на меня напустится Крис, чем тетушка Мария. Когда я это допишу, то запру на замок.