Моя темная Ванесса - стр. 59

– Мисс Томпсон, что вы делаете на Рождество? – спросила Дина.

– Съезжу домой в Нью-Джерси, – ответила та. – Может, скатаюсь в Вермонт с друзьями.

– А как же ваш парень? – спросила Люси.

– Не могу похвастать его наличием. – Мисс Томпсон отошла, чтобы рассмотреть другие подарки Тайного Санты. Я смотрела, как она сцепила руки за спиной и притворилась, будто не слышит, как Дина прошептала Люси: «Я думала, мистер Стрейн – ее парень?»

Как-то днем Стрейн рассказал мне, что мое имя придумал ирландский писатель Джонатан Свифт. Он был знаком с женщиной по имени Эстер Ваномри. Прозвище у нее было Эсса.

– Он разъял ее имя на части и сложил их по-другому, – сказал Стрейн. – Ван-эсса стала Ванессой. Тобой.

Я не говорила этого, но иногда чувствовала, что именно так он поступает со мной – разнимает на части и складывает их по-другому.

Стрейн рассказал, что первая Ванесса была влюблена в Свифта, который был старше ее на двадцать два года. Он был ее преподавателем. Потом Стрейн подошел к стеллажу за своим столом и отыскал поэму Свифта «Каденус и Ванесса». Она была длинной, в шестьдесят страниц, а рассказывалось в ней о молодой девушке, влюбленной в своего учителя. Когда я пробегала поэму глазами, у меня быстро заколотилось сердце, но, чувствуя на себе его взгляд, я постаралась не выдать себя, пожала плечами и самым равнодушным тоном сказала:

– Наверное, это забавно.

Стрейн нахмурился.

– Мне это показалось зловещим, а не забавным. – Поставив книгу обратно на полку, он пробормотал: – Это меня пробрало. Заставило задуматься о судьбе.

Я смотрела, как он садится за свой стол и открывает учительский журнал. У него покраснели кончики ушей, как будто он смутился. Неужели я могла его смутить? Иногда я забывала, что он тоже может быть ранимым.

– Я понимаю, о чем ты, – сказала я.

Он поднял взгляд. В его очках отражались блики.

– Я вроде как чувствую, что все это предрешено.

– Все это, – повторил он. – Ты имеешь в виду то, чем мы с тобой занимаемся?

Я кивнула:

– Как будто я для этого создана, что ли.

При этих словах его губы начали подрагивать, словно он изо всех сил старался сдержать улыбку.

– Иди закрой дверь, – сказал он. – Выключи свет.

В воскресенье перед рождественскими каникулами я позвонила домой по платному телефону в комнате отдыха «Гулда», и мама сказала, что ей придется забрать меня во вторник вместо среды. Это означало лишний день каникул – лишний день без Стрейна. Мне и без того сложно было проводить без него выходные; я не знала, как выживу три недели, так что от этой новости у меня словно земля разверзлась под ногами.