Моя темная Ванесса - стр. 51

, а мама спала, прислонив голову к окну. «Such a dirty mind / I always get it up for the touch of the younger kind»[2]. Я смотрела, как ритмично постукивали его пальцы, когда в очередной раз начинался припев. Он хоть слышал, о чем эта песня, чему он подпевал? «Get it up for the touch of the younger kind». Это сводило меня с ума: я видела то, чего остальные словно бы не замечали.

Вернувшись в школу после каникул, я ужинала за пустым концом длинного стола. За несколько стульев от меня Люси с Диной сплетничали о какой-то популярной девушке-старшекласснице, которая якобы пришла на хеллоуинскую дискотеку под наркотой. Обри Дана спросила, под какой наркотой.

Дина, поколебавшись, ответила:

– Под коксом.

Обри покачала головой.

– Ни у кого здесь нет кокса, – сказала она.

Дина не стала спорить; Обри была из Нью-Йорка, а потому обладала авторитетом.

Прошла минута, прежде чем я поняла, что речь идет о кокаине, а не о газировке. Обычно в таких случаях я чувствовала себя деревенщиной, но сейчас их сплетни показались мне жалкими. Какая разница, что кто-то пришел на дискотеку под наркотой? Неужели больше обсудить нечего? Я уставилась на свой сэндвич с арахисовым маслом и отрешилась от действительности, провалившись в концовку «Лолиты», которую только что перечитала, – последнюю сцену, где предстает потрясенный, залитый кровью Гумберт, по-прежнему влюбленный в Ло, даже после того, как она принесла ему столько боли, а он принес столько боли ей. Его чувства к ней были бесконечны и неподвластны его воле. А как иначе, когда его за них демонизирует весь мир? Если бы он мог ее разлюбить, он бы это сделал. Его жизнь была бы намного легче, если бы он оставил ее в покое.

Покусывая корку сэндвича, я пыталась увидеть ситуацию с точки зрения мистера Стрейна. Скорее всего, он напуган – нет, он в ужасе. Поглощенная собственными досадой и нетерпением, я никогда не задумывалась, как высоки ставки для него и скольким он уже рискнул, погладив меня по ноге, сказав, что хочет меня поцеловать. Он не знал, как я на все это отреагирую. Что, если бы я оскорбилась, нажаловалась на него? Возможно, все это время он вел себя смело, а я была эгоисткой.

Ведь чем я, по большому счету, рисковала? Если бы я сделала шаг к нему, а он бы меня отверг, мне не грозило бы ничего, кроме небольшого унижения. Подумаешь. Моя жизнь пошла бы своим чередом. Несправедливо было ожидать, что он подставится еще больше. По меньшей мере я должна пойти ему навстречу, показать, чего я хочу и что я готова к тому, что мир будет демонизировать и меня.