Моя сводная сестра - стр. 19
— Кхе, кхе… — закашлялся Ник, — неблагодарная. Ты видишь, что мне и так тяжело… Дойдем и расскажу.
— Худеть тебе надо, поросеночек мой, худеть… — треплю Ника за толстые щечки и целую в макушку.
— Кстати, заходим с черного входа. Не хочу, чтобы отец застукал меня в таком наряде.
— Мне кажется, он тебя ждет. Так что проскользнуть незамеченными не удастся. Еще бы денек погуляла, и тебя бы в федеральный розыск объявили, — кряхтя пробасил он, направляясь в заднюю часть крыла.
— Скажешь тоже, я отчитывалась перед отцом каждые пять часов. И он прекрасно знал, что отдыхать я уехала с Максом.
— Ага, который сослал тебя в бордель для богатеньких буратино…
— Ну, видишь, как позаботился. Убью его завтра, — я с силой вжала локти в плечи брата.
— Ты задушишь не его, а меня.
— О, а вот и мои голубки вернулись, — мягкий, грудной голос отца парализовал мое тело разрядами тока, прострелившими позвоночник, — залетайте, я вас жду. Мне уже сообщили о вашем прибытии.
— Боже, боже… Ник, придумай что-нибудь, отец не должен меня увидеть в этой одежде. Он не поймет, — меня заколотило от страха.
Да, там в борделе я готова была встретиться лицом к лицу с отцом, объяснить все ему рассказать… но сейчас, когда взглянула в его строгие темно-синие глаза, сверкающие негодованием из-под нависших густых бровей, меня одолел страх.
— А чего без обуви, Литочка-лапочка? — в голосе отца слышалась забота и искреннее участие, но это все обман, фальсификация.
Жестокий и властный, отец по своей натуре тиран. У которого все под контролем, и который не спустит мне этот проступок с рук, никогда.
— Да это я виноват, пап, — вдруг подал голос Ник, кряхтя и пыхтя под моим весом, — накормил Альку ерундой разной. У нее живот прихватило, хотели в больницу, но до дома оказалось ближе. Пришлось даже всю одежду на пляже оставить.
— О, так прихватило, что моя девочка даже ответить не может? — скривил в ухмылке губы отец, скрывая за насмешливым тоном свое недовольство и ярость.
— Привет, пап! Ой, — наигранно скривилась, словно у меня прямо сейчас случился болевой спазм, — срочно хочется в туалет. Я как только… так сразу спущусь…
И едва мне удалось ступить на твердую поверхность кафельного пола на уличной лестнице, я пулей кинулась вглубь дома, промчавшись мимо отца, как быстрая стрела, выпущенная из арбалета.
— И не забудь спустить мне все вещи, которые на тебе надеты… все… — доносится мне в спину оклик отца.
Сердце в груди бьется, как сумасшедшее. Мысли, будто трусливые тараканы, разбегаются по темным углам. А в голове вспыхивает яркой лампочкой осознание того, что мне конец. Если я ему принесу эти вещи, то это мой приговор…