Моя свекровь – мымра! - стр. 18

– Да-да, – поддержал его человечек. – Дилетантов я не терплю, особенно в таком важном виде искусства.

Верзилы дружно заржали. Слава богу, до них, наконец, дошло.

– Ты что, в натуре решила, что тебе доверят порнуху? – спросил самый огромный. – Ты еще на групповуху, блин, замахнись.

– Ну да, так и думала, что раз порно, значит групповичок, и я первая в списке. Неужели вы из списка меня уже вычеркнули? – с ревнивым волнением поинтересовалась я.

– Тебя туда не заносили, – ответил огромный и поразился: – Ну и баба! Чего хочет, не знает сама.

– Ну да, я обычная женщина, – согласилась я и обиделась: – А почему это не занесли меня в список участников группового секса? Чем другие достойней меня?

Интеллигентный меня просветил:

– Да ты нам всю «малину обхезаешь».

Я рассердилась:

– При чем здесь ваша малина?

– При том, – ответил самый огромный. – Это тебе не картинки, бля, малевать. В порнухе настоящий талант потребен. Снимем щас несколько поз в чем стоишь, чтобы компьютерщики могли твою рожу куда надо приделать, а дальше профессионалка сработает.

Человечек оживился:

– Да-да, я работаю только с профессионалами. К тому же, мне не подходит ваша фигура.

– Да как она тебе подойдет, – озлобилась я, – когда ты вообще гомик.

Признаться, думала он (капризный) разозлится и всех нас: и меня, и верзил на три буквы пошлет, он же с гордостью согласился:

– Да, я гомик, чего желаю и вам.

– Ну спасибо, – ответила я, – и без ваших желаний с трех лет только мужчинами интересуюсь. Правда, сама не знаю зачем.

Верзилы хором заржали, а партнер озабоченно посмотрел на часы и спросил:

– Так мы работаем? Времени у меня в обрез, через час должен быть в главной студии.

Человечек захлопал в ладоши:

– Все! Все! Работаем! Работаем! Посторонние из помещения вон!

Верзилы послушно вышли из комнаты, я попыталась увязаться за ними, но партнер мне путь преградил. Дверь захлопнулась; я растерялась:

– И что прикажете делать?

Человечек направился к видеокамере.

– Вам ничего делать не надо, просто стойте, – сказал он и обратился к партнеру: – Арнольд, начинай, дорогой, потихоньку.

Арнольд искусственным движением сбросил майку и неистово прикусил губу. Страстно закатывая глаза, он медленно пошел на меня.

– Стоп! Стоп-стоп-стоп! – завопил человечек и пришел в отчаяние: – Не-ет, я так не могу! Почему эта баба стоит?

Баба?! Я рассвирепела:

– А что я должна, по-вашему, делать? Вы сами мне велели стоять!

– Но не с таким же дурацким видом. Кто во время любви так таращит глаза?

– Еще и не так таращат, – поделилась я жизненным наблюдением.

– Может быть, но мне все это противно. Натурализма терпеть не могу. Я весь в искусстве.