Моя собака любит джаз (сборник) - стр. 14

А вон художник Лейдерман. В руках он держит палку в розах. На ней – фанера, на фанере большими буквами написано: «ОБИЖАЮТ!»

Как хорошо жить на свете, когда знаешь, что жизнь бесконечна.

Я упал и лежал, как подстреленная птица, пока сосед Сорокин не схватил меня своими тонкими веснушчатыми руками и не побежал в травмопункт.

Домой меня принесли два санитара. Они положили меня и ушли. А я почувствовал, что пахнет гарью.

Оказывается, я чайник снял, а плиту не выключил! Она раскалилась докрасна и горела в темноте, как планета Марс. Вокруг полыхали деревянные ложки, дощечки, тюль, клеёнка, смотрю: я сам весь в огне!..

Но, к счастью, прорвало трубу, и начался потоп.

Вмиг прискакал Войцехов с черпаком. За ним его жена Манюня. Это такое одесское имя.

– У нас с Манюней тапочки, – кричит Войцехов, – поплыли по квартире, как шаланды!

Художник Лейдерман – возвышенная натура, всегда витает в облаках – мечтательно сказал:

– Андрюха! Гони мне деньги за ремонт!

Сорокин тонкими руками схватил трубу, прижался к ней всем телом, прикрыв нас от ужаснейшей струи. Единственный к нам не поднялся – сосед снизу. Наверное, ему ВСЁ ВСЁ РАВНО, ЛИШЬ БЫ НЕ СМОЛКАЛ БАРАБАН!

Пришёл водопроводчик – глаза цвета морской волны. Войцехов с Манюней, Сорокин и Лейдерман успокоились и разошлись по домам. Но водопроводчик не стал чинить – обиделся, что у меня, кроме потопа, пожар.

– Уж если ты водопроводчиком рождён, так будь водопроводчик!.. – Он хлопнул дверью и ушёл.

Теперь я уже не только горел, но и тонул, и тут мне прибавилось хлопот, потому что явились грабители и убийцы.

Один грабитель и убийца сжимал в руке пальцевой эспандер, похожий на челюсть вымершего осла с жёлтыми зубами. И на руке у него было написано: «КОЛЯ». Второй накачивал мышцы эспандером, похожим на кольцо, которое грызут беззубые младенцы. И на руке у него написано: «ВАСЯ».

«Эх, ты! – Я подумал про папу. – Не торопишься, потом будешь локти кусать».

Я намекнул, чтобы ВАСЯ и КОЛЯ уходили, потому что неудобно было сказать об этом прямо. Но они не поняли намёка. КОЛЯ вынул из кармана бутерброды, которые дала ему с собой бабушка, стал их есть и критиковать – мол, бабушка подхалтуривает: хлеб режет толсто, а сыр – тонко.

У меня в холодильнике лежал плавленый сырок «Дружба». И я предложил его КОЛЕ. Но он отверг «Дружбу».

– Когда я был мальчиком, – сказал КОЛЯ, – я часто просил мою бабушку купить мне мороженое. Она подходила к киоску и делала вид, что покупает! А САМА ВМЕСТО МОРОЖЕНОГО ПОДСОВЫВАЛА МНЕ ПЛАВЛЕНЫЙ СЫРОК!.. А я верил! – процедил он сквозь зубы. – Жевал и думал: «Ну и дрянь же это мороженое! Что его все так любят?!!»