Моя случайная проблема, или Детка, мы влипли! - стр. 2

— Как скажете…

— Может вы погасите свет?

— Зачем? — я разглядывал ее маленький хорошенький ротик и одинокую родинку на остром подбородке.

В глазах моей необычной гостьи отразился испуг. Вероятно, отвага окончательно ее покинула.

— Вы так смотрите, что… Мне не по себе. Признаться, я представляла вас немного другим. Лощеным ловеласом, похожим на аристократа… А вы выглядите, как бандит с большой дороги. И ещё этот ваш шрам, — ее тоненький пальчик коснулся моей колючей щеки. — Откуда он?

— Вы же спешите?

— Да.

— Вот и не отвлекайтесь, — я широко улыбнулся и закрыл ее хорошенький ротик поцелуем.

Зарылся пальцами в густую копну рыжих волос, углубляя поцелуй и чувствуя, как с каждой секундой нарастает мое возбуждение.

В коридоре отдаленно послышались мужские крики, грохот, но я всецело погрузился в этот занимательный процесс.

И если в первые секунды Каролина была девственно скована, то теперь ее руки бесстыдно изучали мою спину, и она отвечала на поцелуй со всей страстью. Чем заводила меня ещё сильнее.

Я отбросил в сторону ее кружевной бюстгальтер и…

Дверь в комнату с оглушающим грохотом слетела с петель.

— Какого черта?! — взревел я, гневно глядя на семерых жандармов, что ворвались в мой гостиничный номер.

— Она тут! — завопил один из них. — Сеньор Лоури! Мы нашли ее!

Не прошло и секунды, как в дверном проеме показался разгневанный важный старик. От картины, которую мы ему преподнесли, его лицо исказила гримаса лютого бешенства, а рот приоткрылся от дикого возмущения.

— Каролина! — прогремел он. — Что ты себе позволяешь?!

Я с непониманием уставился на свою рыжеволосую любовницу. Она крепко зажмурилась, сморщила свой вздернутый носик и обреченно вздохнула:

— Не успели… Что ж… Прощай свобода, и здравствуй монастырь…

2. Глава 2

Пятнадцать минут спустя

Каролина

Воздух в экипаже был пропитан ненавистью.

— Я умру от позора и стыда! Ты хочешь моей смерти!

Ивур Лоури уже пятнадцать минут орал не переставая. Сыпал оскорблениями, проклинал. А я с отвращением смотрела на человека, который уже четыре месяца отравлял мою жизнь.

— Я просто хочу, чтобы вы освободили мой дом, который отчего-то теперь называете своим, и убрались отсюда, дядя, — прошипела, стиснув зубы. — Оставьте меня в покое. В конце концов, мне двадцать четыре. Я взрослая женщина и не нуждаюсь в вашей нелепой «опеке».

— Ах ты неблагодарная дрянь! — старик замахнулся, но я перехватила его руку и откинула ее в сторону. — Тебя не то что в монастыре, тебя в клетке держать надо, — бросил небрежно он. — Никто совсем не занимался твоим воспитанием.