Моя сладкая боль - стр. 15
Вскочив со своего стула, вылетаю из клуба. Меня слишком сильно торкнуло увиденное, чтобы я мог усидеть на месте и спокойно наблюдать за действом на сцене. Особенно учитывая мое понимание, что именно может случиться сейчас в приватной комнате.
Она этого хотела, да?! Тогда еще, когда мы общались. Хотела, но не верила, что я могу дать ей желаемое? Ей нравится унижение, а я слишком восхищенно смотрел на нее? Как гребаный пацан заглядывал в глаза в ожидании одобрения и взаимных чувств.
Два гребаных года я таскаю в себе это чувство, которое выгрызает мое нутро, будто кислота. Сжигает каждый орган, плавит его и превращает в пепел.
И сейчас то же самое. Как будто не было этих полутора лет в разлуке. Будто только вчера она заявила, что выходит замуж за другого. Только вчера сбросила на меня бомбу, с разрушительными последствиями которой я не справился. До сих пор люблю эту дрянь.
Как же лихо она обвела меня вокруг пальца!
Я правда верил в ее невинность и искренность. В то, что она настолько чиста душой, что не позволила мне даже поцеловать ее, потому что не хотела предавать своего жениха.
Прижавшись к машине бедрами, поднимаю голову и прикрываю глаза. Память сразу подкидывает мне воспоминания о нашей первой встрече.
– Вы не могли бы меня обнять? – попросила девушка, представившаяся Ванессой.
– Что? – я завис, потому что такая просьба… мягко говоря, показалась странной.
То есть, пострадавшие, конечно, иногда обнимают полицейских в порыве благодарности и на волне счастья, что их спасли от опасности. Но чтобы вот так просто просили обнять? Типа, дай-ка я прижмусь к тебе. Это было странно.
– Обнять, – уточнила Ванесса. – Вы можете меня просто обнять? Я чувствую, что прямо сейчас нуждаюсь в этом.
– Э-э-э… – я почесал затылок. – Ладно.
Легонько притянул ее за плечи к себе, а она вжалась в меня всем телом, оплетая торс тонкими руками. Обвесы на жилете мешали почувствовать ее тело, и все равно каким-то чудом я ощущал ее объятия.
А потом она подняла голову, посмотрела на меня своими чистыми глазами, полными искренности, и я пропал. Да, именно в тот самый первый день. Не потом, когда ездил проверить, как она. Черт, да я даже к жертвам изнасилований и попыток убийств никогда не наведывался, чтобы проверить их самочувствие. А к ней помчался. Потому что пропал, да. Потому что этот взгляд не отпускал. Потому что именно тогда, в нашу первую встречу, на меня впервые в жизни посмотрели как на божество.
Опустив голову, делаю глубокий вдох и медленный выдох, пытаясь утихомирить реакции тела. Адреналин, смешиваясь с кортизолом, создает взрывоопасный коктейль. Из-за него кровь бурлит и просто взрывает мои виски, создавая адское давление.