Моя полосатая жизнь: Рассказы оголтелой оптимистки - стр. 10
Хотя нет, нельзя сказать, что не было совсем. Нас с моим другом Андрюшкой, например, старшие мальчишки все время заставляли целоваться. Старшие же всегда издеваются над младшими, правда? А тут дружба такая, мы все время ходили за руку, нас сталкивали и заставляли целоваться – тогда они дадут нам что-то сладкое либо, наоборот, накажут, если мы не согласимся. Но мы никогда этого не делали. Никогда! Я и Андрея любила вот за эту жесткость, твердость такую. Мы отворачивались друг от друга – и что угодно с нами делай! Нас закапывали вдвоем в снег и уходили, Андрей раскапывал и себя, и меня, нас дразнили «жених и невеста». Я рассказала маме, что нас дразнят, когда мы пошли в первый класс за ручку, и мама ответила:
– Вот и продолжайте ходить за ручку. Через неделю всем надоест.
Так и случилось. Поэтому не скажу, чтобы совсем-совсем была к этому не готова. Не бывает безвоздушного пространства. И мои родители точно дали мне сигналы, как действовать. Папа читал нам каждый вечер серьезные романы – и Вальтера Скотта, и Чарльза Диккенса, в них же описывается очень много разных ситуаций, в том числе рассказывается про людей, которые преодолевали трудности. Эти литературные герои – они жили во мне. И сопротивление у меня внутри, конечно, было очень большое.
Однажды, много лет спустя, мы с оператором Михаилом Сладковым оказались в очень жесткой ситуации. Вообще у нас много было разных журналистских, бытовых ситуаций, но этот случай особенный. В России по приказу Ельцина закрывали лагеря для политических заключенных, мы поехали снимать об этом документальное кино. И как это часто случалось в моей жизни, я была единственная женщина среди большого количества мужчин. Туда приехали бывшие политзэки. Июнь. Пермская область. И жара 40 ℃. Нас посадили в пазик, воды не было, а ехать мы должны были, как выяснилось, 250–300 километров. Без воды. Тогда меня поразили эти люди. Они совсем не потели, настолько были сухие, поджарые, могли в любой ситуации выжить. Вода, которая у кого-то случайно оказалась во фляжке, сразу досталась мне, естественно.
Так мы и ехали часов пять или шесть по этим дорогам. Съездили еще на кладбище, тоже без еды, без воды, я выходила из автобуса по малой нужде – они отворачивались, они выходили – я отворачивалась. И когда вечером мы вернулись в какую-то, честно говоря, поганую гостиницу, то Михаил Михайлович Молоствов, депутат Госдумы, знаменитый правозащитник, зашел к нам с Мишей и сказал:
– Знаете, вы бы в лагере выжили. Оба. С вами никто ничего не сделал бы.
И я могу сказать, что это редкий комплимент за мою жизнь. Мы с Мишей просто расцвели. Такой комплимент от этих людей… Стойкость во мне есть, безусловно. И возможно, «Артек» тоже вложил монетку в эту копилку.