Моя по всем статьям - стр. 20
– Ты что бродишь?
– Я думала, уже утро, – она опять зевнула. – Мне показалось, что надо вставать. А тут свет и пахнет, как утром.
– А что за окном темно, тебя не смутило?
Она нахмурилась. В точности так, как делал это Яков.
– Всё с тобой ясно, – Серебряков махом выпил кофе. Поднялся вместе с дочерью.
– Надо уложить её, пока она до конца не проснулась, – бросил он мне.
Майя что-то протестующе залепетала, но протест её был коротким. Почти сразу же она сама прижалась к отцу.
Я с шумом вздохнул. Как только они ушли, на меня навалилось давящее чувство гнева. Афанасьев пойдёт у меня под раздачу со всеми отягчающими. Ни одна страховка его ни спасёт. И тем более, моя дочь не будет служить ему страховкой.
– Ты пожалеешь, – процедил, выплеснув остатки кофе в раковину.
Он действительно пожалеет. И о том, что взял Кристину, и о том, что взял мою дочь. И о липовом тесте ДНК он тоже пожалеет.
Вернувшись в спальню, я, не включая свет, откинул одеяло. Услышал, как заворочалась Крис. Что-то невнятно прошептала во сне и затихла. Я лёг рядом. В комнате было темно, и я видел лишь чуть уловимые очертания мебели. Но дыхание Кристины слышал, и этого было достаточно. Лёг рядом.
Тихонько вздохнув, Крис тут же придвинулась ко мне. Словно почувствовала. Я дотронулся до её бедра.
– Я верну её, – сказал очень тихо, зная, что Кристина не проснётся. Провёл кончиками пальцев по бархатистой коже. – Верну нашу дочь, Крис. И… – хотел сказать, что её тоже верну, но промолчал. Не потому, что прошло слишком много времени. Потому, что предательства я не прощаю. Никогда. И ей в том числе. Тем более ей.
Закончив разговор, я вернулся в спальню. Несколько минут назад мне позвонил Миха и сказал, что у «несчастного случая» с Марией Дебенко появился свидетель.
Крис ещё спала, будить её мне не хотелось. Разговаривать при ней тоже. Но, похоже, вибрация телефона всё-таки разбудила её.
– Кто звонил? – сонно спросила она, приподняв веки.
– Знакомый.
– Просто знакомый?
– Да.
Она недовольно поджала губы. Вздохнула, но лезть с вопросами больше не стала.
Наскоро собравшись, я спустился вниз. Яков был уже на ногах. Из кухни расползался запах свежей выпечки, слышался звонкий детский голос и мелодичный – Мирославы. Так же могло быть и в моём собственном доме.
– Возьми кого-нибудь из моих парней, – посоветовал Яков, когда я вкратце обрисовал ему, что к чему.
– Афанасьев ко мне не полезет. Он знает, что, если прикончит меня, бумаги окажутся у тех, кого они интересуют. И это не только правоохранительные органы. Он очень многим перешёл дорогу.