Моя первая - стр. 2
Вспоминаю старого усатого деда, который прикладывается к бутылке как только калитка дошкольного учреждения закрывается, и невольно вздрагиваю, от мыслей что мой брат с ним наедине будет оставаться.
– Такого больше не повторится.-обещаю.– Я сам буду его забирать, каждый день.
Леха подбегает, жидкие сопли по губам стекают, нос красный. Замёрз, пока ждал. Октябрь месяц к концу подходит, скоро снег выпадет и настоящая зима начнётся. По вечерам уже капец как холодно. Шарф его оттягиваю, сопли вытираю. Кривится, но молчит. Беру его за замерзшую холодную ручку и увожу за калитку.
– Перчатки где?-спрашиваю.
– Не знаю.– вздыхает. Быстро маленькими ногами перебирает, пытается за мной успевать.
– Потерял?
– Наверное.-отвечает задумчиво, признаваться не хочет. Боится получить от матери. У нас денег не так много, чтобы ему каждый раз новые перчатки покупать.
Заходим в супермаркет который недалеко от дома, идём к терминалу чтобы деньги на телефон закинуть. Вижу на полке с детской одеждой новые тёплые шапки, шарфы и перчатки. Ладно, пофиг. Номер скорой у соседей спрошу. Веду брата к полке, перчатки меряем. Стоят чуть дороже чем мой ежемесячный платёж за мобильный интернет. Хорошо что я обед сегодня в школе не брал. Покупаю брату перчатки, домой его веду.
На улице совсем стемнело, ещё больше похолодало. Клубы белоснежного пара изо рта выходят, развиваются по воздуху. Даже мне холодно, в тонкой спортивной куртке. Напрягаюсь, всем телом группируюсь, чтобы не дать промозглому холоду одолеть, и шагу прибавляю. Леха рядом идёт, новые перчатки разглядывает, улыбается. Как будто и не мёрзнет больше.
Домой заходим, кеды скидываю, отправляю брата руки мыть.
– Мам, мы дома.-кричу в сторону зала.
Сквозь звенящую тишину отчётливо пробивается предчувствие чего-то очень нехорошего, которое заставляет напрягаться все имеющиеся органы чувств. В устоявшемся затишье отчётливо слышу звук собственного дыхания, которое учащается с каждым шагом. Захожу в зал. Мама спит. Как-то странно. Словно не дышит. Подхожу ближе, в её бледное лицо взглядом впиваюсь, наклоняюсь, разглядываю. Сердце в груди обрывается.
– Да ну нахуй!– кричу, щеки её растираю, пульс на шее прощупываю. Она еще теплая. Только не дышит больше.
Гроб такой маленький… Я их всегда больше представлял. Как для ребёнка. Мама в своём любимом зеленом платье в горошек, единственном, которое у нее было. Накрашенная, слишком ярко. Она при жизни никогда не красилась, зачем сейчас? Склоняюсь над ней, своим рукавом зелёные тени с век стираю и розовую помаду. Сквозь ткань чёрной водолазки чувствую что её кожа совсем другая. Не мягкая и тёплая, а холодная и твёрдая. Леха рядом стоит, наблюдает за тем что я делаю. Четыре года брату, ещё не осознает что происходит.