Моя навсегда - стр. 36
– Да уж. Но он скоро закончится. Видишь, какие пузыри на лужах.
Ливень и правда оборвался так же внезапно, как и начался. И снова выглянуло солнце.
– Пойдем ко мне, посушимся? – предложил Ромка.
– А как же… Маргарита Сергеевна? – как-то сразу сжалась Оля.
– Она в командировке. В Москве. На совещании. Завтра только вернется. Идем? А то ты вся дрожишь.
Хоть матери дома и не было, Оля ступала по их квартире так же, как в первый раз – осторожно и тихо, как по минному полю. Ромка сразу поставил чайник, потом взял чистое полотенце из шкафа, повернулся к Оле и замер. В глаза вдруг бросилось то, как облепило её тело намокшее, почти прозрачное теперь платье. Оно как будто вовсе не скрывало, а, наоборот, подчеркивало стройные бедра, плоский живот, небольшую, упругую грудь. Под мокрой тканью крохотными твердыми бугорками отчетливо выделялись соски.
Ромка сглотнул, облизнул вмиг пересохшие губы. В голову резко и мощно ударила кровь, горячая, бурлящая. Стало нестерпимо душно.
Он отвел глаза, но поздно.
Его и раньше, конечно, возбуждали какие-то моменты. Особенно когда они целовались. Но тогда это нарастало постепенно и до критической точки не доходило. Они вовремя останавливались, никогда не переходили черту, и напряжение спадало довольно быстро. Но сейчас было по-другому.
От одного лишь её вида его, как током, прошило острым, почти болезненным желанием. Сразу достигло почти самого пика, так что перед глазами поплыло, а вся кровь теперь, казалось, пульсирующими толчками сгустилась в паху.
Он снова посмотрел на Олю, поймал её взгляд, неожиданно очень серьезный и как будто всё-всё понимающий, и откуда-то возникла совершенно четкая и ясная мысль: сейчас у них это произойдет.
12. 12
Никогда прежде Ромка не был так жаден и нетерпелив, целуя Олю. Никогда не позволял рукам лишнее. Сейчас же он целовал её так, словно изголодался, и уже не обнимал – а исследовал ее тело, мягкое, гибкое, податливое. Сжимал, гладил, обводил изгибы.
Поддев тоненькую бретельку платья, спустил вниз, оголив плечо. Оторвался от губ и приник к коже. Выложил жаркими поцелуями дорожку от ключицы до шеи, от шеи до чувствительной ямки за ухом.
Как в расхожей киношной сцене, полотенце плюхнулось на пол у их ног. А следом – её платье, его рубашка, белье…
– Скоро я… – хрипло произнес он, глядя на Олю затуманенными шальными глазами – … не смогу остановиться…
Она не отстранилась,не остановила его. А лишь сомкнула веки в ожидании.
Ромка подхватил её на руки, отнёс в свою комнату. На кровать.
Эти несколько шагов слегка отрезвили его, но стоило только взглянуть на Олю, доверчивую,открытую, влекущую, и его прорвало…