Моя любовь, моё проклятье - стр. 66
».
Ремир на мгновение подвис, неотрывно глядя в монитор. Это ведь наверняка он. Чёртов Назар.
Ремир набрал его имя в поиске, и Гугл с готовностью вывалил уйму ссылок, в том числе и с фотографиями. Точно – он. Только какой-то вид у него неважнецкий. Заплывший весь, плешивый, лет на десять старше себя выглядит. Но он это! Сомнений никаких.
– Что такое? – обеспокоился Астафьев.
– Ничего, – задумчиво ответил Ремир, просматривая результаты поиска.
Ну и как это понимать? Откуда он только выполз? Сарма, блин, телеком! Почему он вообще сунулся в связь? Его же отец строительством неплохо занимался.
– Просто у тебя такое лицо сделалось…
Но Ремир пропустил замечание Макса мимо ушей. Странно всё это, думал он. И даже как-то подозрительно. Три дня назад вдруг появилась ниоткуда Горностаева. Сегодня – Назаренко. Не слишком ли много приветов из прошлого за столь короткое время? В банальное совпадение верилось с трудом. А если ещё принять во внимание грядущий тендер и випов, уплывающих из-под носа, картина складывалась малоприятная. Во всяком случае, тут было, о чём призадуматься.
Ремир велел Алине немедленно вызвать Касымова и Стоянова. Коммерческий явился сразу, он сидел на этом же, седьмом этаже. А спустя пару минут пришёл и начальник отдела маркетинга.
– Откуда сведения? – кивнув на экран монитора, Ремир обратился к Касымову.
– У меня одноклассник – менеджер по продажам в СУОЛе. По моей просьбе всё выяснил. «СармаТелеком» вышли на них два месяца назад и сразу перебили нашу цену. Самое интересное, что они как будто точно знали, что именно им нужно, как, в каких объёмах, в общем, предложили всё то же, что даём мы, но на пять процентов дешевле. С «Облмашем» после этого разговаривал уже я сам, вот, буквально час назад. Та же ситуация. Но есть ещё кое-что. В «Алюкоме» работает мой… ну неважно… в общем, родственник. Я вот прямо сейчас звонил ему – оказывается, и туда пришло коммерческое предложение от той же «Сармы». И предлагают они снова не наобум, а именно то, что тем нужно, и опять же на пять процентов дешевле. Но у них там, в «Алюкоме», всё сложно с договорами, поэтому они сказали, что до конца года ничего менять не будут.
Ремир нахмурился. Это, вообще, нонсенс, чтобы какой-то мелкий, недавно вылупившийся оператор вёл себя настолько нагло и агрессивно. Это там какие капиталы и связи должны стоять, чтобы вот так борзеть?
– И что это за наполеон такой у нас выискался? – включился в разговор Астафьев. Ремир повернул к нему монитор.
– Назаренко… Назаренко… Что-то знакомая фамилия. А не он директор «Сибстроя»?