Моя любовь, моё проклятье - стр. 61

­– Но на наше счастье, Ремир сюда почти никогда не спускается. Не выносит запах табака. И мы этим бессовестно пользуемся.

– Что-то незаметно, - Полина обвела взглядом пустую курилку.

– Просто не все такие смелые, как мы, - хохотнула Анжела.

– А если тут такие жёсткие условия, почему тогда все продолжают работать, не ищут где получше?

– А где получше? Тут во всяком случае платят хорошо и вовремя. Зарплата белая. Соцпакет, все дела. Ну а то, что Ремир жилы из нас тянет, знаешь, тоже можно понять. Это ж его компания, собственная. Он её с руин, считай, поднял. Был бы мягкий и добрый, нифига бы у него не вышло. Те, кто давно тут работает, рассказывают, что раньше эта компания принадлежала его отцу. Он её лет двадцать назад основал с нуля. Потом трагически погиб, разбился на машине. Ну а завещал всё сыну. Только Ремир тогда ещё пацаном был, и компанией управляли его мать и отчим, ну и директора: коммерческий, финансовый, административный и вот наш Макс Астафьев, технический. Ну, как управляли? Только бабки тратили, воровали внаглую и для компании вообще ничего не делали. Кроме Макса. Он бился, как мог, чтоб компания не развалилась. Но что он один сделает против них всех? Но хотя всё равно кое-что всё же сделал. Говорят, если б не он, вообще сто пудов обанкротились бы. Ну а потом во владения вступил Ремир и устроил кровавую баню. Если что, это фигурально, – уточнила Анжела. – Но вообще, поувольнял всех с треском, у прежнего коммерческого отжал всё, что тот нажил непосильным трудом, финансового и административного вообще посадил. И ещё года два всех здесь кошмарил, пока всё ни заработало, как надо, потом постепенно успокоился. Отчима буквально без штанов оставил, никто не знает даже, где он теперь. Но Виктор Романович, это сейчас наш административный, а раньше, при отце Ремира, он кем-то вроде завхоза был. Так вот он уверяет, что видел его отчима на станции в каком-то Мухосранске, пьяного, оборванного, зачуханного, и в компании таких же забулдыг. Мать свою Ремир тоже выселил куда-то за город, коттеджик её прикупил недешёвенький, но заставил развестись и запретил снова замуж выходить или типа содержать её не будет.

– Нифига он жестит!

– А то! Короче, разобрался со всеми. Но зато, видишь, вместе с Максом как поднял компанию.

– А какой он вообще?

– Кто? Ремир? Что, на лицо понравился? Забей. Дохлый номер.

– Женат? – спросила Полина, а сама почему-то напряглась в ожидании ответа.

Анжела затянулась, затем качнула головой.

– Нет. Он просто биоробот. И для него, по-моему, в принципе не существует гендерных различий. Мужчины, женщины – пофиг. Мы все для него – рабы на галерах, которые должны пахать без устали. Ну вот разве что за зарплату нормальную. Алинку, секретаршу его, спроси, сколько раз она к нему подкатывала. Он её, как женщину, в упор не замечает. Хотя она же такая симпотная, на Мэрилин Монро похожа, другой бы сто раз воспользовался. А наш… Знаешь, если бы я не видела его выпившим, то вообще решила бы, что он не человек. Шучу, конечно, но правда, на корпоративах его как подменяют. Кстати, в следующую пятницу у нас будет корпоратив по поводу дня связиста, и у тебя будет возможность лицезреть вторую, тайную сущность нашего Ремира, которая проявляется только когда он… ­ – Анжела щёлкнула себя по шее. – Но это бывает, к сожалению, три раза в год. А в остальное время он реально стальной киборг – ни чувств, ни эмоций, нифига…