Моя любовь, моё проклятье - стр. 14
– Ну же, – прошептала она, - что ты стоишь, как вкопанный. Иди сюда. Тогда в столовке ты посмелее был.
– А что делать? – выдохнул он.
– Хочешь заняться этим?
– Чем? – не понял он.
– Блин, ты чего так тупишь! Ну этим… Ооо! Переспать со мной хочешь или нет?
Сердце подпрыгнуло вверх и лихорадочно забилось где-то у горла. В помещении было жарко и душно, хотя, скорее всего, ему просто так казалось из-за её близости. В паху скачками росло напряжение. И тут уж он сделать совсем ничего не мог.
Полина коснулась его шеи, опалила. Провела ладонью по груди, по животу, мимоходом, но явно намеренно задела ширинку. И напряжение тут же достигло пика. Жар, что пульсировал в висках, сосредоточился там, превратившись в разрывной огненный шар. Дыхание стало хриплым, рваным.
– Раздевайся, - велела она.
– Как? – просипел он.
– Какой ты трудный… А мы что, по-твоему, через одежду будем?
Все недавние мысли про примитив и высокие чувства вмиг потускнели и стали казаться глупым пафосом. Да вообще в голове мыслей не осталось. Ни единой. Только незнакомое, неизведанное, но горячее желание. Помедлив, он решительно скинул футболку, протянул к ней руки, попытался обнять. Но она ловко увернулась.
– Джинсы тоже снимай. И трусы.
Он подчинился…
Свет вспыхнул неожиданно. И такой яркий, прямо до рези в глазах. Ремир сначала инстинктивно зажмурился, а уж потом сообразил прикрыть наготу. Помещение оказалось заставленным всякими столами, шкафами, коробками, стульями. И из-за этих столов, шкафов, коробок показались чьи-то головы. Одна, две, пять... Они выползали из щелей и углов, как мыши из сказки Гофмана. И хохотали. Все до единого пялились на него, на голого и покатывались со смеху. Девчонки, Назар, его дружки.
В первый момент Ремир ничего не понимал. Они-то здесь откуда? Так бывает – в минуты шока мозг отказывается воспринимать действительность. Вот и у него случился ступор. А потом осознание обрушилось на него со всей чудовищной безжалостностью. Он спешно подобрал одежду и опрометью выскочил из комнаты.
– Куда ты, Маугли? Веселье ж только началось! – сотрясаясь от хохота, окликнул его Назар. – Устроим оргию!
– Трусы забыл! – бросил ещё кто-то вслед. И снова хохот.
Отбежав на несколько шагов в сторону, Ремир начал судорожно натягивать одежду. Самого трясло, руки ходуном ходили, штанины джинсов спутались и никак не удавалось в них попасть. Он сообразил, что забыл на складе не только боксёры, но и кроссовки. На белье плевать, есть другое, а вот без обуви как? Однако даже помыслить не мог, чтобы за ними вернуться. Так и остался босиком. В корпус не пошёл, снова спустился к Байкалу, уселся на знакомый валун. Его до сих пор колотило, но вовсе не от озноба. Холода он вообще не чувствовал, всё шло изнутри. И эта болезненная лихорадка казалась ему предсмертной агонией собственных чувств.